– выгуливать собаку (которую завел под влиянием импульса, и от которой в городских условиях реальной пользы никакой нет);

– уделять внимание тем, кто на него претендует (всяческие друзья-приятели, изливающие душу и экономящие на услугах психолога, а отказать неудобно).

По сути, всё это – зависимости. Человек ими обрастает, чем дальше, тем сильнее. Он постоянно принимает решения, ограничивающие его свободу. Часто необратимо. Если женился – можно развестись, хотя нервотрепка гарантирована. Завел собаку – можно сдать в приют. А вот если произвел потомство – назад не родишь, придется 18 лет корячиться, и это в лучшем случае.

На человека давят: люди и обстоятельства. Вроде бы никто ничего чрезмерного не просит. Ведь другие же могут…

При этом, во-первых, конкретный человек – это не абстрактные другие. У него могут быть свои болевые точки, делающие «нормальную» нагрузку непереносимой.

А во-вторых, точек давления много. Причем тот, кто давит в одном месте, не знает, как в других местах. И знать не хочет. А силы человека не безграничны.

Эти жизненные обстоятельства (муж-жена-собака-дети), образно выражаясь, тянут человека ко дну, как корабль, до непозволительности обросший ракушками. Причем этот груз обязанностей-зависимостей считается «нормой», а терпила, который на себя это взваливает и покорно тянет лямку, гробя самого себя, пока не умрет, – считается «ответственным» человеком.

Куда еще уходит энергия?

1. Энергия съедается неконгруэнтностью, внутренними конфликтами, самоподавлением и подавлением внутреннего протеста.

2. Энергия тратится на беспорядочную активность: сделай то, потому что попросили, попробуй это, потому что все попробовали…

3. Энергия законсервирована в незавершенных гештальтах (то, что остается в результате неудовлетворения потребности).

Результат – хроническая усталость. Многие не понимают, откуда она берется, они же «нормально» живут. Пытаются взнуздывать себя с помощью кофе. Правда, на ночь приходится «отключаться» при помощи снотворного. И человек подсаживается на химию.

Нагрузки суммируются. Получается «хронический стресс». Система, подвергающаяся перегрузкам, быстро изнашивается. Человек рано стареет (некоторые в 35-40 лет).

А если суммарная нагрузка превосходит предел прочности, система разрушается. Человек умирает в 60-70, хотя мог бы жить до 120-ти. Если не дольше.

Интересно проследить, как психологическая старость взаимосвязана с ощущением «нужности». Или, другим словом, «востребованности». И даже не просто востребованности, а «социальной востребованности». Это когда человек кому-то потребен, в смысле – потребности удовлетворяет. А зачем он еще нужен? Незачем!

В «социальной востребованности» можно выделить три аспекта, они наглядно показаны в таблице:

Из таблицы всё должно быть понятно, и всё же «разжую по полочкам».

Человек может быть социально нужным в трёх смыслах.

1. В половом. Когда с ним хотят сношаться.

2. В профессиональном. Когда от него ждут квалифицированного выполнения трудовой функции.

3. В родственном. Когда от него ждут:

– послушания и почитания (родители);

– заботы (о подрастающих детях, о состарившихся родителях);

– помощи (в «подъеме» внуков).

И получается, что где-то в среднем возрасте человек «максимально востребован», ибо:

– особи противоположного пола хотят (и имеют в прямом смысле);

– работодатель хвалит за профессиональные достижения (и имеет, присваивая львиную долю прибавочной стоимости, об этом К. Маркс в «Капитале» доходчиво написал);

– свои дети и свои же родители требуют заботы (и тоже имеют, по сути, ибо на них тратятся ресурсы – время, силы, деньги).