Специфику интерпретивистского подхода к культуре изложил американский антрополог К. Гирц: «…этнографическое описание имеет три особенности: оно интерпретативно; оно интерпретирует социальный дискурс, и интерпретация состоит в попытке спасти «сказанное» в этом дискурсе от исчезновения и зафиксировать его в доступной для дальнейших исследований форме» [10, с. 28]. Гирц утверждает, что в культурологическом исследовании нет прямой зависимости от наработок ученых-предшественников, каждый исследователь начинает свой путь с нуля, так как культура есть слишком сложный объект, который не терпит однозначных оценок.

Структуралисты и семиотики, поставившие проблему текстов, работали прежде всего с литературными произведениями. Понятие «текст» в том значении, которое придается ему при изучении культуры, отличается от соответствующего лингвистического понятия.

Полагаем, что всякое явление культуры, созданное людьми с помощью знаковых систем и несущее информацию, есть текст.

Культура, считает М.Ю. Лотман, в соответствии с присущим ей типом памяти отбирает во всей этой массе сообщений то, что, с ее точки зрения, является «текстами», то есть подлежит включению в коллективную память [19, с. 144]. Уже тот факт, что текст может опираться разными своими частями на память различной временной глубины, делает его неоднородно зашифрованным, то есть многоголосым. Через тексты осуществляется связь времен, происходит передача необходимого для социальной целостности и выживания. Поэтому всякий текст изначально несет в себе множество культурных наслоений, отголосков других текстов. Р. Барт называет это явление «интертекстуальностью», которую не следует понимать так, что у текста есть какое-то происхождение; всякие поиски «источников» и «влияний» соответствуют мифу о филиации произведений, текст же образуется из анонимных, неуловимых и вместе с тем уже читанных цитат – из цитат без кавычек [4, с. 421].

Текст, имеющий знаковую природу, существует в культуре до тех пор, пока он востребуется следующими поколениями, причем каждое поколение вскрывает новые смыслы текстов и имеет собственную их аксиологическую интерпретацию. Социальных функций текстов культуры может быть много, например, общение между адресантом и адресатом, общение между аудиторией и культурной традицией, общение читателя с самим собою, общение читателя с текстом, общение между текстом и культурным контекстом.

Важно понимать, что толкование текста культуры всегда ведет к плюрализму истин. Культурологическая интерпретация текстов должна по возможности охватывать прошлое (актуализация наследия), настоящее (разъяснение для современности), будущее (прогнозирование).

Автор А.В. Гижа, говоря о текстах, подразумевает их традиционное толкование как преимущественно литературных, философских, научных, религиозных и т. д. Тем не менее предложенные им уровни интерпретации гуманитарных текстов [9] могут быть применены для истолкования текстов культуры в расширительном значении.

Обыденно-буквальное прочтение, в котором используются первые и непосредственные значения слов, жестов, явлений, состояний. За этими значениями ничего не просматривается.

Авторский буквализм означает, что значение текста должно быть адекватно желанию автора нечто высказать.

Буквализм реципиента. Он неоднозначен и подразделяется на уровни раскодировки текста:

– подтверждение-совпадение. Часть содержания, полностью известная воспринимающему, так как он находится в пространстве данной культуры;

– продолжение. Часть содержания, дополняющая уже известное. Логика и используемые понятия ясны, происходит достройка имеющихся представлений;