ГАЛА И что же? Он умер?

КУЛИК Нет, доктора, как выражается Алеша, облегчили его страдания. Восстановили все, как было.

ГАЛА Сейчас все можно восстановить.

КУЛИК Но с тех пор он на дух не переносит стихов.

ГАЛА (Равилю.) А я бы сейчас с удовольствием поупражнялась в декламации.

РАВИЛЬ Что скажешь, Алла?

АЛЛА Ты же знаешь, я больше люблю танец.

РАВИЛЬ (Кулику.) Очень непосредственные! Это хорошо. Очень хорошо. Я сам откровенный человек и люблю, когда рядом со мной откровенные люди. Человек должен точно и ясно формулировать свои желания. Я сам так поступаю, и люблю, когда со мной так поступают… А высокий штиль обожаю. Высокий штиль и откровенность.

КУЛИК Вот оно, Равиль! Откровенность! Откровенность и благорасположение. Вот то, что теперь нужно Игорю Дмитриевичу. (Громко, обращаясь ко всем.) Пожалуйста. Будьте с ним откровенны. Покажите ему, что он вам не безразличен, покажите ему, что вы нуждаетесь в нем. Ведь он вам не безразличен?

РАВИЛЬ (Покатиловой.) Людмила Сергеевна?

ПОКАТИЛОВА Да.

РАВИЛЬ Меня звать Равиль.

ПОКАТИЛОВА Я немного знаю вас. Заочно.

РАВИЛЬ Я – бывший кредитор вашего мужа.

ПОКАТИЛОВА Вы сказали – бывший?

РАВИЛЬ Да. Я простил ему долг. Вот пришел, чтобы сообщить.

ПОКАТИЛОВА Но почему?

РАВИЛЬ Что?

ПОКАТИЛОВА Почему вы простили ему долг?

РАВИЛЬ (Смеется.) А вот, как раз, тот самый высокий штиль, о котором я имел упомянуть, тому виной… Видите ли, я обожаю одну из его расписок. Я все его расписки люблю. Я намеренно просил его, кроме обязательств и прочего, откровенно и высоким штилем излагать причину просьбы. Я, знаете ли, увлечен судьбами людей. Все его расписки хороши, но одна – просто шедевр. Казалось бы, несколько строк. Но в этом, казалось бы, скупом документе, я обнаружил подлинный, настоящий, могучий талант литератора. Я бы сравнил его…

КУЛИК С Лотерамоном.

РАВИЛЬ Ты снял Лотерамона у меня с языка… Мой любимый автор…

КУЛИК Вы часто упоминаете его.

РАВИЛЬ Ах, какой слог! (Покатиловой.) Людмила Сергеевна, рекомендую… Пройдет совсем немного времени, Людмила Сергеевна, и я расписку вашего супруга продам как бесценную рукопись. Потом вспомните меня.

ПОКАТИЛОВА Вы потрясающий человек, Равиль!

РАВИЛЬ А вы очень красивая женщина, и я бы с удовольствием познакомился с вами поближе.

ПОКАТИЛОВА Вы смущаете меня.

РАВИЛЬ Разве я плохо сказал?.. Я точно и ясно сформулировал свое желание. Разве не так?.. Разве это плохо?

ПОКАТИЛОВА Нет, наверное. Просто непривычно.

Покатилова смеется, Равиль смеется, смеются Алла, Гала и Алексей.

ЖАННА (Кулику.) Может быть, мне пока прорепетировать?

В кармане у Кулика звонит телефон.

ПОКАТИЛОВ (Приходит в себя, приподнимается на локтях.) Отключи, пожалуйста. А лучше разбей.

КУЛИК Нечаянная радость, Игорь Дмитриевич. На этот раз – вне всяких сомнений.

Пауза.

ПОКАТИЛОВ (С удивлением осматривается.) Что, что здесь?..

КУЛИК Большой праздник, Игорь Дмитриевич.

ПОКАТИЛОВ Откуда так много людей?

КУЛИК Вот слетелись как реликтовые рыбы на луну.

ПОКАТИЛОВ Какие рыбы?

КУЛИК Шип, гольян, маринка, голый осман, наконец, латимерия и целакант.

ПОКАТИЛОВ Кто эти люди?

КУЛИК Разве вы не узнаете их?

ПОКАТИЛОВ У меня будто пелена на глазах.

КУЛИК Актеры шекспировского толка со своими сокровенными людьми… Дают комедию. (Смеется.) Метафора. Думаю, всему виной шампанское. Вот, казалось бы, что в этом напитке? Ровным счетом ничего. Сладкая водичка с пузырьками. Однако же, стоит сделать глоток, другой, и предрассудки куда-то улетучиваются, и милые черты проступают, и брат брату брат, а сестра сестре. И как не хочется сохранить в себе философа, а ничего из того не получается, но взамен трубы трубят и сердце расцветает пышным цветом.