Один из полицейских был мне знаком. Этот тот же парень, что вез нас из приюта. Мы переглянулись. Он меня узнал и подмигнул. Затем он обратился к коллегам:

– Ребят, ладно. Давайте их отпустим. Я этого парня знаю. Он недавно из приюта, где… ну… странности были.

Все его приятели поняли, о чем идет речь, и начали кивать.

– Пусть отдохнут немножко, – продолжил он. – А отпустим их под мою ответственность. Хорошо?

– Ладно. Уговорил. Но если начнется какая-то задница, то будешь сам разгребать, – ответил человек, видимо, старше его по званию.

Знакомый полицейский улыбнулся, опустился на одно колено и начал писать что-то в своем блокноте.

– Так-с, ребятки. Меня зовут Букер. Мы с вами встречались. Надолго едете?

– Два дня, – ответил Маркус.

– У меня с детьми беседа, – сказал Букер.

– Ой, лять, ну и иди нахер, – обиженный Маркус развернулся и пошел прочь к багажу.

– Гражданин, фильтруйте речь, – возразил Букер, но его оставили без ответа. – Короче, дети. Вот мой номер телефона, – он протянул бумажку, на которой писал, – если встретите их еще раз, бегом мне звонить. Поняли?

Мы кивнули.

– Отлично, а теперь летите отдыхать. Счастливо.

Он поднялся с колен и ушел к своей машине. Его бумажка осталась у меня в руках, ее я положил в карман.

Регистрация. Сдача багажа. Ожидание. И наконец мы в самолете. Опять немного ждем. Все плохие мысли должны остаться позади, и нужно было настраиваться на хорошее настроение.

Самолет выехал на взлетную полосу, пару раз повернул и начал разгоняться. Мне показалось, что я в гробу, который летит в пропасть. Но самолет начал подниматься вверх. Меня придавило к сиденью. В ушах звенело. Когда мы набрали нужную высоту, я захотел вздремнуть. Но никак не получалось. Глаза просто не хотели закрываться.

Самолет начал снижаться. При соприкосновении с землей немного тряхнуло, а в остальном все нормально. Сели в такси и двинулись к отелю. По прибытии в отель Маркус и Сара расплатились за два дня проживания. Им дали отдельные номера.

Я не мог налюбоваться тем, что видел из окна, эти потрясающие виды и красоты. Мостовые, выложенные шлифованными булыжниками. Цветущие деревья. Неспешная жизнь раскинулась по этим улочкам Парижа. Мне тут нравилось.

День прошел очень быстро. Мы с Кейт отдыхали отдельно от родителей, они сами изучали меню, расписание столовой, просматривали экскурсии, а мы представляли, как же было бы хорошо, если бы наши настоящие родители были рядом. Сидя в номере и клацая по пульту, переключая каналы, мы заскучали. Вдруг открылась дверь нашего номера. Заглянул Брюс и спросил, при этом оставаясь в дверном проеме:

– Ну что, вы готовы? Давайте пройдемся по городу, посмотрим достопримечательности…

В глазах будто что-то сверкнуло. В дверном проеме стоял Маркус. У меня невольно потекла слеза. Кейт сказала, что хочет полежать в номере, якобы у нее разболелась голова, и не пошла с нами.

Гуляли мы, наверное, часа два. Вблизи этот город был намного хуже, чем из окна. Это объясняет то, почему на улицах мало людей. Прогулявшись мы вернулись в отель. Было уже поздно, и мы опоздали на ужин. Кейт не было в номере. Я очень вымотался от прогулки, поэтому Маркус и Сара пошли вместе искать Кейт. Я лег спать.

Приснилось мне, как мы с папой на рыбалке весело проводили время, а по возвращении домой мама уже успела наготовить блинчиков. Вся семья ела и была счастлива, слышался смех. Вдруг Молли, не мама, сказала, чтобы я обратил на нее внимание. Повернув голову, увидел, как она стоит у плиты и с дурацкой улыбкой начинает медленно зажигать огонь. Все вспыхнуло ярким огнем. Я сидел за столом и не мог пошевелиться. Она начала идти ко мне. Стук. Еще стук. Кто-то стучал. Молли остановилась. Она искала что-то взглядом, потом резко посмотрела на меня и закричала: