– Дайте я сейчас переоденусь, и выслушаю все ваши новости, – попросил Михаил Иванович.

– Папа, ты переодевайся, а мы с Машей накроем тебе на стол. Ты же не ужинал ещё? – спросил очень по-взрослому его сын.

– Нет, Даня, не ужинал. А вы поели с Машей? – в свою очередь спросил Михаил у детей.

Те в ответ утвердительно покивали головами.

– Ну что, тогда переодеваюсь и вы мне все расскажете, – произнес Михаил. Дети радостно убежали на кухню и загремели там посудой, захлопал холодильник, и, с писком включившись, загудела микроволновка.

Михаил Иванович прошел в комнату, где была его жена. Она сидела на кровати и что-то внимательно разглядывала на планшете, который держала в руках.

– Привет, Мила, – произнес он входя.

Она подняла голову и равнодушно пострела на него, затем, не сказав ни слова, снова уткнулась в планшет.

«Вот и поговорили, – подумал, разозлившись, Михаил».

– И что? Так и будешь молчать? Или все же есть что сказать? – уже вслух обратился к жене Михаил.

– Что надо? – отложив планшет, спросила Мила.

– Давай поговорим, – продолжил Михаил.

– Не о чем. И не хочу. Избавь меня от этих дешевых мелодраматических сцен. Раньше нужно было говорить и делать выводы, – грубо ответила Мила.

– Никогда не поздно говорить и выяснять проблему, чтобы её исправить, – стараясь держать себя в руках, проговорил Михаил.

– Тебе надо ты и выясняй с кем хочешь и что хочешь. Но не со мной. Я приняла решение. Оставь меня в покое. У нас с тобой теперь разные жизни, – грубо ответила ему жена и демонстративно уткнулась в планшет.

Михаил усилием воли сдержал себя от резких слов в ответ. Он переоделся и вышел из комнаты, напоследок хлопнув дверью. Его на кухне ждут дети, и он не должен показать им что что-то не в порядке.

Придя на кухню, он увидел, что стол уже накрыт: согрет суп и картошка с мясом. Шумел, закипая электрический чайник.

Михаил Иванович очень остро сейчас почувствовал любовь детей к себе. Погладил обоих по головам и сел ужинать. Сидя за ужином, он внимательно слушал рассказы своих детей. Они наперебой делились событиями, каждое из которых казалось им невероятно важным. Для Михаила каждый их рассказ звучал особенно.

После ужина Михаил помог сыну разобраться с математическим уравнением, предложив несколько простых объяснений и вдохновляя на самостоятельное решение.

С дочерью Михаил отправился в творческое путешествие. Вместе они рисовали: Михаил подсказывал идеи и помогал, в то время как дочь, уверенно вела кистью по бумаге. Рисунок оживал на глазах, и Михаил не мог не гордиться талантами своей маленькой художницы.

Мила несколько раз заходила к ним, что-то спрашивала у детей, а потом уходила. Михаила она игнорировала. В десять часов он уложил детей. Сначала дочь, а затем пришел в комнату к сыну.

– Папа, я хочу с тобой поговорить, – серьезно начал сын. Он ещё не лег в кровать, а стоял рядом с ней, даже не раздевшись.

– О чем? – удивившись серьезному тону ребенка, спросил Михаил.

– Я нечаянно. Я не хотел, но случайно подслушал разговор мамы,– начал сын, тяжело вздохнув.

Михаил сразу понял, что сын, похоже, подслушал жену, когда та кому-то говорила о разводе. Слишком серьезен был сын.

– Папа, я не хочу чтоб вы с мамой разводились. Вы мои родители. И я вас люблю, продолжил сын.

– С чего ты решил, что мы разводимся, – решил потянуть время Михаил.

– Она сказала так тете Марине по телефону. И что мы втроем уедем от тебя. Папа, у нескольких одноклассников родители развелись. И я не хочу, – тут Даня прерывисто вздохнул, но, взяв себя в руки, закончил. – Не хочу, чтобы и вы развелись тоже. Я хочу жить с вами обоими. Я не хочу видеть тебя раз в месяц. Ты мне нужен каждый день.