– Все под контролем.

И они зашли в здание через проем, ведущий к пожарной лестнице. Солнечный свет падал через окна с острыми, как клыки, стеклами. Оставляя следы от туфель на пыльных ступеньках, шагая по скрюченным окуркам, измятым пачкам из‑под сигарет «Жизнь в кайф», между бутылками из‑под алкогольных напитков «Забей» и «Оторвись», между брошенной одеждой в грязных пятнах, Прост поднялся на двадцать пятый этаж и свободно прошел в коридор, также через проем. Природный свет дотягивался только до ближних к пожарной лестнице квартирных дверей. И не надо было желать лучшего: квартирка Простов находилась неподалеку. Тихон согнулся под опущенной до середины дверью и очутился в старом милом доме. Вся мелкогабаритная техника от бывших собственников (а после Простов еще несколько семей проживало в этой квартире и, естественно, только расположение стен и окон осталось неизменным) стала добычей мародеров. Крупногабаритная техника (такая, как посудомойка «Чистюля‑5» и стиралка «Снег новая») была с торчащими, как пучки скошенной травы, проводами, без микросхем. Приземлились левитирующие кровати со скомканными одеялами, валялись левитирующие стулья‑листы. У стены присел пыльный стол‑прямоугольник с выжженным ругательством «ХХХ». Царил полный хаос: все было раскидано, как будто прошел тщательный обыск.

Тихон показал Сандре комнату предков и свою комнату. Потом он высунулся в пустое окно, и Сандра по сети увидела край низкого купола, широкую рыжую полосу, бегущую под куполом, и бескрайнее рыжее море, раскинувшееся за ним.

– Здесь ты провел детство?

– Ага…

– Расскажи про то, как вы строили свою жизнь, о чем мечтали и беседовали, куда летали?

И он с удовольствием стал рассказывать: какие дельные советы давали мама Лина и отец Рогин; как хлопотал перед праздниками под маминым руководством, в ручном режиме, их робот‑помощник «Шум‑2»; чем делился отец, приходя с суровой работы; как они путешествовали на «Галактике турбо» по сквозным тоннелям Марса, проложенным по марсианскому грунту; как глазели на достопримечательности марсианских колоний другого полушария… Сандру интересовало все, что касалось Тихона Проста: операционка запоминала любую мелочь, для того чтобы помочь ему…

Благодаря родным стенам и участию Сандры пару‑тройку часов он будто болтал с доброй матушкой, погладил ее по волосам и поцеловал в румяную щеку, сидел с отцом и крепко пожал ему мозолистую руку, будто смотрел старикам в лучистые глаза, подробно расспросил их обо всем и, не перебивая, выслушал. Впервые за долгое время он стал по‑настоящему счастливым и, отходя ко сну, хотел сберечь это чувство – чувство, что родители близко‑близко, и он хотел проснуться с этим теплым чувством.

***

Просту действительно помогало общение с виртуальным психологом, Сандрой, и вскоре он познакомился с очаровательной девушкой!

Однажды в его магазин «Найдется все!» заглянула приятная девушка с будто стекающими золотыми волосами с множеством алых прядей, пирсингом, большой татуировкой, захватывающей и шею, и плечо, и живот. На тату угадывался кролик в жилете и с карманными механическими часами на цепочке (можно сказать, первый гаджет человечества), иллюстрация к сказке Льюиса Кэрролла про Алису. Тихон сразу заметил и то, что у девушки вместо правой ноги был высокотехнологичный протез, практически не отличимый от обычной конечности, который она нисколько не пыталась скрыть, и вообще она вела себя очень раскованно. Она быстро закупилась – среди роботов, толкавших тележки с продуктами, – не прибегнув к помощи консультанта Проста, сложила лабораторные овощи в вместительный рюкзак‑полусферу и, быстро пройдя перед витриной, скрылась из виду. Девушка приходила снова и снова и будто не замечала его. Но… в один из дней их взгляды встретились, и в глазах девушки читались понимание и надежда. В то мгновение Тихон пропал! Он думал о ней всю неделю: «Всего‑то начать разговор с этой сногсшибательной красавицей… Сначала я спрошу, как ее зовут…»