Семовских обратился к Панкову:

– Взвалили на свои плечи – не каетесь? А ведь помогать красивой женщине приятно, не красней, я это по себе знаю. И я ей тоже помогу, хотя, к сожалению, из других соображений. Много ваш колхоз вложил в строительство?

Панков помялся:

– Все вкладывают, Юрий Николаевич, не я один. Два совхоза больница обслуживает, мы на днях собрались, руководители, один ставит бригаду на штукатурку второго этажа, второй берет на себя крышу и шифер. Думаю, к весне можно будет белить, красить и шторы вешать.

Семовских толкнул в бок Хевролина:

– Видал, как у них просто: поштукатурил, шторы повесил, и новоселье. А мебель, а постельные принадлежности, а рентген, операционное оснащение, гинекология свое потребует, детству игрушки подавай. Пошли в кабинет, Ирина Николаевна, будем составлять проект заявки на оснащение новой больницы. А вы, молодой человек, попробуйте найти своих коллег—директоров, я бы хотел с ними пообщаться. Сумеете?

Панков оживился:

– Тут и уметь нечего, они на всякий случай в моем кабинете.

– Вот пусть они рысью в больницу, а ты вместе с ними, может, что-то перехватите на свои могучие плечи.

Заявку составляли долго, Ирина достала заранее подготовленный перечень и называла позиции по оборудованию, инвентарю, мебели. Семовских изредка подсказывал:

– Постельного пиши по три комплекта, это не гостиница, тут всякий контингент, иной пациент за сутки три простыни может выдать… Сейф, потому что будут серьезные препараты… Телевизор надо хотя бы один в столовой поставить, пиши: цветной, пусть снабженцы покрутятся.

Позвонили из приемной исполкома: выпускники собираются, встреча назначена на два часа. Хевролин поднялся: надо ехать. Семовских повернулся к руководителям хозяйств:

– Дорогие мои, я понимаю, что новая больница вам стала дополнительной нагрузкой и заботой, но нам с вами повезло, что появилась Ирина Николаевна Дзюбина, инициативный человек и настойчивый. Не надо на нее обижаться, что просит, надоедает. Спасибо вам, что помогаете. Это очень важно, что хозяйственники видят дальше пашни и фермы. Ирина Николаевна, заявку еще раз проверь, я пришлю к тебе нашего специалиста, есть у меня хорошая женщина, она поможет и привезет уже документ в отдел на исполнение.

– Юрий Николаевич, еще одно предложение. Есть у нас озеро с целебными грязями и водой. Когда освободим старое здание, планируем организовать грязеводолечение. Пять ванн мы взяли в Сладчанской районной больнице, они хотели этим заняться, но главный врач уехал, а новый не заинтересовался. Надо бетонировать бункер под грязь, трубы проложить, насосы у нас уже куплены. Летом будем пробовать.

– Милейшая Ирина Николаевна, с грязью и водой никакой самодеятельности, а то в тюрьму посадить могут. Во-первых, их надо исследовать в институте курортологии, есть такой в Свердловске. Если там признают, что можно использовать для лечения – и тут будет перечень болезней, то мало установить оборудование, нужен врач соответствующего профиля, надо обучить персонал.

Ирина открыла стол:

– Вот. – И подала Семовских пакет бумаг.

– Что это?

– Заключение специалистов Свердловского института курортологии, о котором вы говорили. Они очень высоко оценили наши грязи и воды и выдали подробные рекомендации.

Юрий Николаевич пробежал глазами по последним страницам: да, выводы очень серьезные.

– Задаете вы мне задачи, товарищ Дзюбина, на целый год работы. Судя по всему, ваш бюджет увеличится вдвое, а где брать средства? Где брать специалистов?

Семовских молча смотрел на молодого руководителя и думал, какое счастье, что выпадают из тысяч простых и послушных исполнителей вот такие сумасшедшие люди, готовые придумывать себе все новые и новые проблемы, а потом решать их, призывая на помощь друзей, соседей, начальство. Вот она совсем юная, а сколько энергии, сколько уверенности, что это надо, и что это она сделает обязательно. А деньги найдем, расскажу в облисполкоме об интересном руководителе, поддержат. И хозяйствам надо бы затраты восстановить, помогли оборотными средствами, и на том спасибо.