Согласно показанию одометра, Осип Карлович проехал расстояние, вдвое превышающее то, которое отделяло его от места, где он съехал на «отсекайку», до нужного ему города, если бы он ехал по нудной многокилометровой петле.

Потеряв надежду добраться до цели поездки по «отсекайке», Осип Карлович развернул автомобиль и помчался в обратном направлении.

Вскоре он… въехал в нужный ему город.

Въезжая в город, он одновременно въехал в ночь. Это тоже показалось Осипу Карловичу странным: за городом был ещё день, а в городе – поздняя ночь.

В городе горело ночное освещение. Осип Карлович впервые оказался в этом городе ночью.

«Как поразительно изменяется мир при ночном освещении! Можно подумать, что это совершенно другой город!» – растерянно озирался Осип Карлович по сторонам, пытаясь зацепиться глазами за знакомые по прежним его приездам места и не находя их.

От этого Осипу Карловичу стало не по себе. Ощущение нереальности происходящего начинало устрашающе визуализироваться.

«Это у меня от усталости. Я перенервничал из-за странностей, с которыми столкнулся на „отсекайке“ (будь она трижды проклята!), замаялся от многочасового пребывания за рулём и мне во всём начинают мерещиться опасности и угрозы», – попытался успокоить себя Осип Карлович, но успокоение не приходило.

Осип Карлович решил, что ему нужно срочно отыскать какую-нибудь гостиницу, снять одиночный номер и хорошенько выспаться. Тогда все панические мысли улетучатся, а мир вновь обретёт утраченную реальность.

Ему повезло: по правую сторону улицы он увидел светящуюся вывеску с надписью «Гостиница „Тихая Гавань“».

«Тихий омут», – мысленно передразнил это вычурное название Осип Карлович, и сам испугался такой дразнилке, намекающей на чертей.

В гостинице всё показалось Осипу Карловичу необычным: и интерьер, и странные лица её персонала, и сама аура её пространства. Всё казалось ему каким-то «потусторонним», скрытно враждебным, опасным, но Осип Карлович отмахнулся от этих нехороших ощущений как от остатков дурного сна.

Он деловито обговорил с вежливым администратором условия снятия одиночного люкса на сутки и протянул для оформления вселения свой паспорт.

Администратор, взяв в руки паспорт Осипа Карловича, принялся изучать его, как диковинку.

– У Вас имеется при себе документ установленного образца? – строго вскинул брови администратор.

– Он у Вас в руках, – непонимающе улыбнулся Осип Карлович.

– Допустим. А какими платёжными средствами Вы располагаете? – настороженно напрягся администратор.

Осип Карлович раскрыл портмоне с купюрами и, увидев сомнение на лице администратора, придвинул их ему на обозрение.

– Извините, я должен пригласить своего помощника по оформлению постояльцев на вселение, – и побледневший администратор бесшумно выскользнул за свою служебную дверь.

«Псих какой-то», – молча пожал плечами Осип Карлович, чувствуя, как его начинает мягко окутывать сонливость. Сквозь её пелену до его слуха стал доноситься приглушённый голос администратора. Когда смысл того, о чём тот торопливо и сбивчиво рапортовал своему собеседнику, отвечая на уточняющие вопросы, стал доходить до Осипа Карловича, он быстро подхватил со стойки свой паспорт и портмоне, торопливо рассовал их по карманам и стремительно выскочил из этого «Тихого Омута» с чертями.

Вихрем ворвавшись в автомобиль, Осип Карлович со старта взял темп скоростного рывка. В голове крутились обрывки ответов администратора на уточняющие вопросы собеседника:

«Я сразу заподозрил в нём мошенника…», «Документ у его фальшивый…», «Вместо обычных денег – какие-то разноцветные фантики…», «Оружия я у него не видел, но у него типичная внешность убийцы…», «Да, я постараюсь задержать его разговором, пока не прибудет группа захвата…», «Да, очень даже возможно, что у него есть сообщники…»