– Это случилось на крыше, – сказал он, и я словно очнулась от сна.

– Что, прости?

– Невинность я потерял на крыше, говорю.

Я не выдержала и фыркнула в ладошку.

– Прости, пожалуйста. Представила, что ты Карлсон. Затащил к себе фрёкен Бок и давай её шпилить на виду привидений, которые жулики.

Сижу и утираю слёзы, только бы тушь не размазать. Пока забавлялась, спутник смотрел на меня со снисходительной полуулыбкой. Такой наблюдают за деревенскими дурочками. Всегда же интересно, что они выкинут. То ли в пляс пустятся, то ли стриптиз покажут. Или ещё чего. Потому привожу себя в серьезное состояние.

– Мне в ту пору исполнился 21 год, и я очень хотел стать мужчиной.

– А до этого не был? – опять сдерживаю смех.

– Лика, не перестанешь надо мной ржать, я прекращу рассказывать, – строго говорит Артур. Прямо как учитель на шумную школьницу.

– Всё, не буду больше. Скажи, а чего ты так долго ждал? Я, например, как мне стукнуло 18, пошла и сделала это с знакомым парнем.

– Потому что мне хотелось чего-то особенного… Большой и возвышенной любви.

– Хватит заливать. Ты, как тот почтовый чиновник Карандышев из «Жестокого романса». Он хвалился, что взяток не берет. «Вам никто и не дает, потому вы и не берете», – был ответ. В который раз хочется посмеяться, но раз обещала, надо терпеть.

– Ладно, угадала, – улыбнулся Артур. – Я был толстый, очкастый ботан.

– Не верю, – хлопаю ресницами удивленно. – Такой… – чуть не сказала «безупречный красавчик», но прикусила себе язычок. – Такой стройный мужчина, стильный и – ботан?

– Ты ведь тоже не всегда была такой шикарной платиновой блондинкой с зелеными глазами.

– Спасибо за шикарную, конечно. Но блондинкой я родилась, а насчет остального. Да, пришлось над собой постараться. Ты ведь тоже прошел этот путь?

– Да, но в 21 я был толст, неряшлив и слишком романтичен.

– Слишком – это как?

– Верил, что моя первая женщина станет навсегда единственной. Что мы переспим, поженимся, нарожаем детей и проживем долгую и счастливую жизнь, а умрем вместе в один день в окружении внуков и правнуков.

Я опять едва не срываюсь на смех. В ХХI веке, оказывается, ещё встречаются такие типы! Невероятно! Но мне приятно почему-то. Значит, под личиной стервеца и бабника где-то в глубине таится тот пухлый мальчик с наивным взглядом. Вот бы до него добраться и посмотреть? У меня внутри, может, тоже есть милая добрая девочка Лика, которую я и сама уже много лет не видела. Неплохая бы пара получилась.

– Ну и как?

– В общем, на пятом курсе я познакомился с девушкой. Её звали Инна. Круглая отличница, отчаянная зубрила: если говорили приготовить конспект, она переписывала в тетрадь весь параграф учебника. У неё на среднем пальце из-за этого была большая мозоль от шариковой ручки. А ещё она была высокой, метр семьдесят, с ногами 41 номера, тоненькими усиками над верхней губой, грудью второго размера и довольно приятной фигурой. Да, и ещё обожала густую алую помаду и такого же ядрёного цвета лак на ногтях.

– Прямо женщина-вамп, мечта поэта, – немного ёрничаю.

– Типа того, – соглашается Артур. – Мы сидели как-то в библиотеке, я пригласил её на свидание. Она согласилась. Пошли гулять по аллее. Потом проводил её домой. На пятый раз…

– Ты считал, что ли? – усмехаюсь, стараясь не рассмеяться.

– Да, – улыбается Артур. – На пятый раз завел её в подъезд и поцеловал. Ещё через некоторое время пригласил к себе домой, когда родителей не было…

– …И там сделал женщиной.

– Нет, ну почти, – снова очаровательно улыбается, и я уже сама хочу оказаться на месте той девчонки. – Мы долго тискались, и когда я полез ниже, она сказала, что не готова. Девственница.