– Ничего не понимаю, – Эллан провёл чистой рукой по своим тугим кудрям. – Хоть и слабо, но она пахнет, как чистокровная сэнари. Но в ней нет магии сэнари, а такой запах не может выделяться, если нет исконной магии. Это просто невозможно: они наследуются вместе. – Он взял Тейлу за плечи. – Успокойся. Ты сэнари?

Она закивала. И что-то в груди лопнуло, разливая по внутренностям холод: ей Эсин сказал о сэнари, а мне – нет. Я безвольно повисла.

– Эллан, она на твоём попечении, – мрачно сообщил тёмный. – Попытайся выяснить, что случилось с её магией.

– Сделаю всё от меня зависящее.

Мы поднялись в воздух, между развевающимися светлыми прядями волос мелькнул Эллан, накидывающий на Тейлу плащ, зелень лужаек и чернота дорожек, стена. Тёмный приземлился на подоконнике, крылья резко зашелестели, захлопали, точно жестяные листы.

Прыжок – и мы оказались в знакомой комнате. Тёмный опустил меня на прохладную кровать, я заползла под одеяло и свернулась калачиком, сразу стало теплее.

– Что будешь есть? – усевшийся рядом тёмный положил руку на моё бедро.

При мысли о еде замутило.

– Лила?

…

– Лила? – строже повторил тёмный и потянул одеяло.

Спрятала лицо в пахшую тёмным подушку.

– Что ты будешь есть? – твёрже повторил он.

– Ничего.

– Тебе надо есть.

– Не хочу, – почти простонала я и обняла подушку. – Уйди, пожалуйста.

«И не запечатывай окно».

Тёмный молчал, я ощущала его тяжёлый взгляд, его запах. Вопрос прозвучал неожиданно:

– Что ты собираешься делать?

Словно у меня могут быть планы. Зажмурилась, сдерживая жгучие слёзы и рвущийся из груди стон: невыносимо без Эсина. Он должен быть здесь. Или я с ним. Он бы сказал, что делать. До боли стиснула зубы.

– Лила?

Где сейчас Эсин? Вспоминает обо мне? Хотя бы немного…

Не хотела говорить с тёмным, но желание узнать невыносимо, и я исступлённо прошептала:

– Ты знаешь что-нибудь об Эсине? Где он? Что с ним?

– И чего он хотел добиться тем ритуалом? – усмехнулся тёмный.

Да какая разница, чего он добивался. Но я молчу, лишь сглатываю это восклицание, ведь тёмному не понять. Это ему Эсин враг, не мне.

Тёмный резко поднялся. Через мгновение послышался шорох закрываемых створок, затем усталый, со странными интонациями, ответ:

– Не знаю. За день до ритуала он, сославшись на срочное поручение Его Светлейшества Кьяри, оставил своего помощника управлять Самранским храмом и исчез. Бесследно. В неизвестном направлении. – Горькая усмешка. – Иначе я бы с ним побеседовал с пристрастием.

Ужас стиснул ледяными объятиями, сдавил горло: тёмный хочет убить Эсина?

– По какому праву… – спазмы мешали говорить, но я заставила себя повторить громче: – По какому праву ты собираешься беседовать с Эсином с пристрастием? Он тебе не подвластен, он…

– Нарушил договорённости орденов на территории этой страны. – Тёмный умел говорить так, что внутри всё леденело, но я нашла силы приподняться, заглянуть в напряжённо застывшее лицо и процедить:

– Эсин под властью Его Светлейшества, только Его Светлейшество может…

– Его карать и миловать, – язвительно перебил тёмный и, взмахнув ладонью, скрестил руки на груди. – Лила, неужели тебе плевать на то, что действия Эсси могли тебя убить?

– Моя жизнь принадлежит ему, если Эсин хочет…

– Пф! – всплеснул руками тёмный и прошёлся из стороны в сторону. – Ненавижу, как же я это ненавижу. В этом нет абсолютно никакого смысла.

А какой смысл жить, если не нужна Эсину? Что делать, если не служить ему? Зачем дышать?

Снова уткнулась в подушку.

Тёмный не поймёт.

И спорить не хочется.

– Лила, ну же, – сердито воззвал он. – У тебя что, своих целей в жизни нет? Никаких желаний?