Кровь мгновенно отливает от головы, а к горлу подступает комок, мешающий дышать. Венера не испытывает сочувствия к своим друзьям, в ее душе творится что-то невероятное, как будто смешиваются все возможные эмоции, кроме естественной в такой ситуации жалости. В голове пульсирует, причиняя почти физическую боль, только одна мысль:

«И я должна была быть среди них!»

– Ты конченная тварь! – орет Марк. – Ты и сейчас пытаешься повернуть все так, как будто они сами ее на себя обрушили!

– Почему ты кричишь на меня? – слабо произносит она.

– А кто в этом виноват?! – не отдавая себе отчета, продолжает он.

– Я? – голова Венеры идет кругом, но все же усилием воли, она держит себя в сознании, не позволяя себе упасть в обморок.

– А кто еще уговорил их идти в ту пещеру?! Ты! Ты знала, что там опасно, потому и сбежала, как крыса! Они ходили по зданиям, а ты?! Спелеология, сталагмиты!.. Семь человек, Вера, семь человек! Я ненавижу тебя!

– Я не уговаривала… Ты жалеешь, что меня там не завалило? – с трудом произносит она.

– Нет, – кричит он, – я жалею, что из-за какой-то крысы погибло семеро моих друзей! Ты слышишь меня?! Это на твоей совести! Будь ты проклята! – выпалив это, он бросает трубку.

Лерснер, уже сидящая на полу и слушающая гудки, медленно заваливается на бок, теперь уже сознание покидает ее. Сколько времени проходит, девушка не ощущает.

Очнувшись, Венера продолжает лежать на полу, пытаясь вспомнить, что же с ней произошло. Медленно ее память восстанавливается, но с пола она так и не встает, даже не меняет неудобную позу. Зачем вставать, зачем что-то делать? Она призывала свою группу к самостоятельности, но стоило всего раз оставить их, как они погибли. Может быть, она, действительно, виновата, что не отговорила их от похода? А если она виновата, то значит ли это, что Марк прав?

Рабочий день доктора Паршина подходит к концу. Он уже собирается сменить белый халат на куртку, как в кабинет влетает молодая, невысокая, немного круглолицая медсестра.

– Александр Владимирович, вы уже уходите? – любовно лепечет она.

– Ухожу, – с раздражением отвечает он.

– А вы не зайдете ко мне?

– Исключено!

Заметив, что на глаза медсестры наворачиваются слезы, он тяжело вздыхает, подходит к ней вплотную и, теребя лацкан ее халата, томным голосом произносит:

– Я не люблю навязчивых женщин… Иди отсюда.

– Александр Владимирович, я исправлюсь! – обещает она.

– Пошла вон, – продолжает он так же томно, – придешь, когда исправишься!

Радостная медсестра выскакивает из кабинета, а Саша, переодеваясь, беззвучно смеется.

Такая ситуация повторяется почти каждый день. Дело в том, что в Паршина безумно влюблены несколько сотрудниц этого специфического медицинского учреждения. Да и есть из-за чего потерять голову: Александр Владимирович имеет атлетическое телосложение, которое не скрывает даже бесформенный халат, он высок, обладает приятным бархатным голосом, а в его лице угадывается незаурядный ум и мужество. Однако, при всех положительных качествах, есть у Саши один огромный недостаток – а именно, характер. Весь позитивный внешний образ перечеркивает его выраженная склонность к жестокости. Он издевается над всеми, кто оказывается слабее него, исключая пациентов. Сам Александр объясняет свою отрицательную черту так:

«Когда человек пугается, обижается, испытывает шок, он импульсивно выбрасывает большое количество энергии, которую забираю я. Тот человек слабеет, а я становлюсь сильнее».

Больше всего Паршин любит издеваться над влюбленными в него женщинами, которых всегда было немало, но, к его разочарованию, некоторые из них воспринимают злые шутки доктора, как знаки внимания, и начинают буквально преследовать молодого психиатра. Больше всех его взаимности добивается именно та молоденькая медсестра, которая в этот день пыталась задержать его на работе.