– О… – Ричард хищно улыбнулся. – У нас как раз есть небольшое дело, недавно из тюрьмы сбежал один уважаемый человек, его преступление носит исключительно личный характер, я бы хотел чтобы при случае вы оказали ему помощь, не раскрывая лиц и имен…

Прошло полчаса.

– Ричард, ответь мне, что с тобой, ты ебанулся? На кой ляд ты этого жирдяя заставил помогать этому твоему графу? Это же измена! – Салех шел стремительными широкими шагами и тащил за собой Ричарда. Громила просто кипел от злости.

– Ничуть! – Ричард был максимально доволен собой. – На днях мы доложим тайной полиции, что осуществляем операцию по выявлению бунтовщиков. Думаю, этот верткий малый не без чьей-то посильной помощи скрывается от охранки уже пятый день. Мы выявим и графа, и его сообщников!

– Гениальный план, Ричард, надежный! Прям восхищаюсь тобой, твое графейшество. Только в аптеку давай зайдем? – ласково предложил Рей.

– Зачем? – Ричард повернул к собеседнику голову.

– Мозгов тебе там купим, заспиртованных, в баночке. Может они будут лучше, чем та гнилая каша, что у тебя между ушей! Ты где видел, чтобы так операции планировали? Не говоря уже о том факте, что графа ты натурально потерял! Вдруг он вообще не попадется? Что тогда врать будешь?

– Я думаю ситуация в том или ином виде решится, – Ричард равнодушно пожал плечами. – Рей, столицу обуяло безумие, все дружно сошли сума! Скоро тут начнется такая суматоха, что именно на эту суматоху я спишу утерю графа.

– А если у тебя не выйдет, я тебя сдам Ульриху, как человека, которому надо в отпуск! – на этом месте Ричард ощутимо вздрогнул. – В смысле в дурдом, но какой дурдом тебя удержит?

– Желаете пари? – Ричард сердился.

– Ричард, что ты потеряешь, если действительно поехал крышей? Я свой выигрыш как получать буду? С кого? Со статуи Якова Прекрасного? – Салех глумился.

– Нет, я решительно протестую! Я желаю получить виру за ваше неверие! Требую пари! – на молодого человека снисходило бешенство.

– Чудила ты безмозглая, Ричард. Или врун первостепеннейший. Если вокруг действительно все сошли с ума и ты единственный вменяемый, то это означает тот факт, что ты всех своим знанием потом замучаешь, как медведь кошку. Ты же будешь всех встречных-поперечных этим пенять и требовать пред собой преклонения. На совершенно законных, к тому, основаниях. Ты хочешь сказать, что тебе что-то еще от жизни надо?

Ричард задумался. Потом остановился. Восхищённо взглянул на приятеля. И пошел следом, тихо про себя посмеиваясь. В кои-то веки Рей его уделал. По полной.

На следующее утро в столе корреспонденции было уже пяток приглашений.

За всю следующую неделю компаньоны успели свести знакомство с половиной знатных семейств столицы. В день доходило до трех приемов. Или, вернее будет сказать, аудиенций.

Рея и Ричарда задаривали, льстили, пытались услужить или оказать им услугу.

В какой-то момент Ричард не выдержал, взял за пуговицу очередного просителя и задал прямой вопрос:

– Собственно, какого дьявола тут происходит. Вы все с ума посходили? У вас приказ императора? Что?

Проситель покрылся липким потом и по-военному кратко отрапортовал ситуацию.

За Ричардом, а вместе с ним и за Салехом, закрепилась репутация людей, которым в этой империи можно все. Точнее вообще все. А тут Маркиз Фокс заявил, что расстался с вами добрыми друзьями. И кому-то в голову пришла здравая идея. Что наедине с вами вполне можно договориться. Первые добровольцы нашлись почти сразу. Ну а дальше, как поветрие.

Гринривер вернул своего собеседника на место и покинул прием. За ним проследовал Рей в обнимку с взяткой.