Однако большинство ученых сходится во мнении, что сны младенцев связаны с их опытом бодрствования. Это может включать в себя такие вещи, как образы родителей, их лица, звуки их голосов, запахи и телесные ощущения. Считается, что на первых этапах жизни, когда когнитивные способности ребенка еще только развиваются, сны могут быть более примитивными и связаны с базовыми ощущениями, а не со сложными сюжетами.

Малыш просыпается, слышит какие-то звуки, видит чьи-то лица, затем засыпает, а его мозг перерабатывает то, что он видел, и во сне ребенок тоже видит подобное. Но как он понимает разницу между сном и бодрствованием? Никак. Это ему позже объяснят взрослые. Он живет одновременно и там, и здесь.

Исследования показывают, что маленькие дети имеют ограниченную способность различать сны и реальность. Эта способность развивается с возрастом, причем значительные улучшения обычно наблюдаются в период от пять до семи лет.

Например, дети начинают использовать контекст для различения реальных и вымышленных событий уже в три года, но до пяти лет они могут не всегда точно судить о том, что реально, а что фантазия. Даже после этого их способность различать сны и реальность зачастую зависит от таких факторов, как контекст сна, эмоциональное состояние ребенка и то, что говорят детям взрослые.

В одном исследовании, опубликованном в Journal of Child Psychiatry & Human Development, утверждается, что дети младшего возраста (от четырех до шести лет), у которых были сильные страшные сны, хуже различали фантазии и реальность по сравнению с детьми, не имевшими таких страхов. Другие исследования также показывают, что к четырем годам дети начинают выносить суждения о том, возможны ли определенные события или нет, но их понимание все еще может легко меняться под влиянием взрослых[3].

Да, трехлетний ребенок может проснуться и сказать вам: «Мне снился сон», но вообще, дети, если им что-то снилось, полагают, что такое может быть и в реальности. То есть у них как будто бы отсутствует граница между сном и явью. По мере взросления нас учат воспринимать сны как нечто отдельное от нас, придают им мистическую окраску или вовсе обесценивают. Вспомните, что говорили ваши родители о снах?

«Тете Вале снились покойники, ой, не к добру, умрет скоро».

«Баба-яга страшная приснилась? Так это ж просто сон, забудь!»

Подобные противоречивые послания мы получали от родителей и окружения, даже если уже и не помним этого. Откуда бы у нас взяться умению расшифровывать свои сны, если мы умеем только бояться или не придавать значения «всякой ерунде»? Отсюда следует простой вывод: мы не умеем расшифровывать сны. Но можем научиться!

Говорю это с полной уверенностью, так как благодаря моей методике уже сотни людей научились понимать свои сны.

Сны – это продолжение реальности, преломленное сквозь призму нашего подсознания. Очень красиво сказано, и это действительно так, потому что наше подсознание – это то, где зашифрованы разного рода архетипы, где нет прямых и очевидных посланий, а все устроено так, будто с нами общается какой-то иностранец, ребенок, лепечущий что-то на своем причудливом детском языке, или художник, который пытается что-то нам сообщить посредством своих картин, а может, музыкант, который через звуки передает нам какие-то важные послания.

И никто, кроме вас, не сможет расшифровать ваши сны. Конечно, есть некие универсальные архетипы, общие сюжеты. Условно говоря, если вы во сне куда-то едете, то это часто символизирует ваше движение по жизни. А если во сне вы умираете, то это может быть символом вашего перерождения, грядущих жизненных изменений. С кем-то боретесь? Скорее всего, это ваша борьба с какой-то частью самого себя.