– Ой, – застаю нашу домработницу, – Ярослав Дмитриевич, вы бы оделись, – хмурит брови женщина и продолжает заниматься своей работой.

Я же ее замечание никак не комментирую и заглядываю в холодос. Достаю бутерброды, запускаю кофемашину. По кухне распространяется запах свежезаваренного кофе. Подхватываю пальцами чашку, в другую руку тарелку и выхожу на лоджию. Приземляюсь в ротанговое кресло и захожу в соцсеть, листаю ленту, откусывая от бутера кусок.

К назначенному времени машина Ерохина въезжает на территорию дома. Отзванивается.

– Я жду.

– Уже бегу, пупсик, – ржу в трубку и подхватываю сумку, обуваюсь и покидаю квартиру, захлопнув дверь.

С родаками так и не пересекся сегодня. Только успел прихватить ключи от дачи в прихожей.

Спускаюсь на первый и, выйдя из подъезда, сразу же примечаю яркую тачку друга, тороплюсь к машине.

– Ну, привет, дачник, – ржет он, стоит мне только сесть в машину.

Сумку закидываю назад.

– И тебе не хворать.

– Ладно. Давай адрес, в навигатор забью.

Навигатор же показывает дорогу длиной в три с лишним часа. А если учесть вечерние пробки, то и все четыре.

– Ну-у-у, – тянет Олег. – Ничего. Прокатимся, – кривит губы в улыбке.

На указателе нужной нам деревни съезжаем с асфальтированной дороги на грунтовую.

– Твою-то бабушку, Ярик. Это надо твоим забраться в такую даль, – бубнит, сбавив скорость машины до минимальных десяти километров в час. Мы будто ползем, а не едем. Уверен, выйди я, пешком дошел бы быстрее, чем доедет машина.

Чтобы не слышать звуки бьющих камней о днище, Олег врубает музон с басами. Так мы подъезжаем к нужному, судя по навигатору, дому.

– Ну ничего такой вроде, – неуверенно говорит друг, вглядываясь в темноту.

– Ну да, – киваю и открываю дверь, выходя из тачки.

Олег следует моему примеру, не глуша движок.

– Свежий воздух, – вдыхает и выдыхает шумно. – А здесь неплохо, – оглядывается.

– Неплохо, если здесь не жить месяц, а приехать потусоваться на ночку, – отвечаю и, открыв заднюю дверь, достаю свою сумку. – Пойдешь со мной на разведку? – спрашиваю его.

– Ну пойдем, – отвечает и все-таки глушит машину.

Открываю калитку ключами, входим. По тропинке из брусчатки направляемся к дому. Достаточно неплохой дом. В два этажа. Поднимаюсь на крыльцо и отпираю входную дверь. Включаю везде свет на первом этаже. Оглядываю комнаты.

– Слушай, я ожидал худшего, а тут шик, – нарушает затянувшуюся тишину друг.

– Согласен, – соглашаюсь.

– Тогда что? Меняем дислокацию? – хмыкает и опирается плечом о дверной косяк. – Кидаю клич нашим и завтра тут будет жарко.

– По рукам.

Когда Ерохин отчаливает, отказавшись от предложения переночевать тут, ссылаясь на то, что ему нужно будет к девочке заскочить, я еще раз оглядываю дом.

Поднимаюсь на второй этаж. Тут две комнаты. И обе, кажется, гостевые. Потому что пустые. На первом же спальня деда с бабушкой. Большая гостиная, совмещенная с кухней, санузел. А здесь обе комнаты отделаны просто и с минимумом мебели. Одну выбираю себе. Спускаюсь вниз, принимаю душ. Заглядываю в холодильник и понимаю, что здесь ни черта нет. Видимо, бабуля решила опустошить холодос в целях предотвращения порчи продуктов и тем самым распространения зловонного запаха. Но и параллельно оставляя меня без жратвы. Печаль. Но делать нечего. Сейчас искать, где добыть провизии, нет смысла. За окном ночь. Доставки здесь, скорее всего, нет. Поэтому отправляюсь к себе. Кидаю сумку в угол комнаты и тупо падаю на постель, закрывая глаза. Завтра будет день и пища стопудово тоже будет завтра.

Вначале появляется слух. Практически тишина, мне даже начинает казаться, что я попал в вакуум. Но все-таки нет, звуки присутствуют. Что-то щебечет на периферии сознания. Затем я переворачиваюсь на спину и открываю глаза, но тут же зажмуриваюсь.