«Нельзя, - осадил я сам себя, тупо наблюдая, как открываются и закрываются автоматические двери. – Тебе оперировать завтра. Две ринопластики, едреный пень. Возьми себя в руки!»

- Да, - бурчу я себе под нос. – Я облажался там, в ресторане. А нужно было объяснить Кириллу, что он пролетает. Взять Ольгу за руку и увести с собой. Я снимаю айфон с блокировки и сразу же нажимаю последний вызов.

- Олюшка, - ворчу в трубку. – Ты где?

- Кормлю Роберта, - звонко заявляет она. – А вы проснулись? Пришла медсестра, чтобы взять анализы, и доктор.

- Ну, и где же они? – удивленно спрашиваю я.

- Сидят и ждут, когда вы проснетесь, - бубнит Ольга. – Сейчас чай допьют и придут.

- А почему ты меня сразу не разбудила? – в недоумении изумляюсь я. – Люди-то на работе…

- Вы спали, Вадим Петрович. Да и ночь была напряженная.

Я бурчу что-то нечленораздельное, а сам насмешливо думаю.

«Ну, погоди, милая, погоди! Следующей ночкой я не дам тебе заснуть!»

Тяжело поднявшись, я бреду в ванную. Чищу зубы, раздумывая о новой командирше, поселившейся в моем доме, и совершенно четко осознаю, что безумно рад этому. Как я вообще жил без Ольги и ее придирок? Существовал!

Накинув свежую майку и широкие тренировочные штаны, я устало выхожу в холл. Усевшись в кресло, терпеливо жду своих собственных сотрудников, распивающих чаи у меня дома. Они бодро шагают вслед за Ольгой, а впереди несется Роберт, держа в ручонках Бимку.

«Целая процессия, твою мать!» - мысленно усмехаюсь я, но до чертиков рад, что Ольга и пацанчик стали моей семьей.

- Дедушка, ты заболел? – негодующе говорит маленький начальник. – К тебе вот целая стая врачей прилетела.

- Врачи не летают, малыш, - улыбаюсь я и, вставая из кресла, пожимаю руку Сергею Ивановичу, нашему лучшему терапевту, и киваю лаборанту Тамаре.

- Мы с Тамарой ходим парой, - хмыкает Сергей, высокий и худой как жердь, и косится на маленькую и толстенькую  коллегу.

Трудно представить себе совершенно разных людей, но лично меня еще со школьных лет такие шутки не развлекают. Я во все глаза смотрю на Ольгу в слегка обтягивающем спортивном платье, замечаю волосы, убранные в строгую дульку, и за малым не тянусь к ней, желая выкинуть все шпильки к едреной фене.

- А почему вы не в постели? – так же требовательно, как и Роберт, спрашивает меня Ольга. – Вам, кажется, постельный режим прописали.

- Кто прописал? Василий у нас хирург, а не терапевт, - отмахиваюсь я и, улыбаясь, киваю внуку. – Ты пришел посмотреть, как у меня будут кровь брать?

- Нет, - пугается малыш, но не убегает, а осторожно подходит к журнальному столику, где Тамара раскладывает пробирки.

Я искоса наблюдаю за ребенком. Замечаю любопытный взгляд и то самое задумчивое выражение лица, что в детстве иногда появлялось у Кирилла. Где мы с Галкой его упустили и в чем? Я работал как проклятый, она воспитывала. Он же ни в чем не знал отказа. Брендовое шмотье, кружки английского и художественная школа…

«Может, в консерватории что-то подправить?» - проносится в башке цитата  Жванецкого.

- Роберт, - строго зовет сына Ольга, - ты собирался поздороваться с дедушкой и помочь мне выбрать домик для Бимки, - замечает она, забирая у ребенка собаку.

- Сейчас меня доктор посмотрит, и приходи поболтать, - стараюсь утешить расстроенного Роберта.

- Вы заразный, - на ходу бросает сноха и, взяв сына за руку, уводит прочь. – Через пару дней дедушка пойдет на поправку, и ты сможешь с ним поболтать, - уверяет она Роберта, спускаясь по лестнице. Умом я понимаю, что Ольга права. Еще не хватало наградить ребенка гнойной ангиной. Но в башке словно мультик мелькают картинки семейной идиллии. Мы с Ольгой в обнимку валяемся на кровати, а вокруг носятся дети. Роберт и еще двое мелких спиногрызов.