Олеся стояла у окна, задумчиво водя пальцем по морозным узорам на стекле. Лёгкий свет утреннего солнца делал её образ почти нереальным. Её лицо было сосредоточенным, а взгляд уходил куда-то вдаль, за пределы этого дома и дня.

– Доброе утро, – тихо произнёс он, боясь нарушить хрупкость момента.

Олеся обернулась, и на её губах появилась та самая лёгкая улыбка, которую он уже начал узнавать.

– Доброе. Ты рано встал.

– Просто не спалось, – отозвался Максим, подходя ближе. – Что-то не так?

В этот момент он почувствовал, что не хочет разрушать утреннюю магию новостью об эвакуаторе. Лучше сказать после завтрака, решил он. Интуиция подсказывала, что это правильно.

Олеся качнула головой, но её глаза всё ещё были задумчивыми.

– Просто думаю. Этот дом… В нём столько воспоминаний. А теперь… Иногда кажется, что я не смогу вернуть в него былую радость. Нет, ничего, – добавила она поспешно, словно пытаясь отмахнуться от собственной слабости. – Всё это глупости!

Она встряхнула копной рыжих волос, будто избавляясь от навалившихся мыслей, и с лёгкой улыбкой повернулась к нему.

За короткое знакомство Олеся впервые заговорила о настолько личных чувствах, что у него перехватило дыхание. Максим хотел сказать что-то, чтобы поддержать её, но лишь кивнул. Подобрать правильные слова оказалось неожиданно сложно. Хотя ему дико хотелось убрать вот эту глубинную грусть из ярких голубых глаз.

– Завтракать будешь? Я как раз собиралась приготовить что-нибудь простое.

– Я голоден, как волк!

Максим молча смотрел, как на тарелке растёт стопка горячих блинов. Его так и тянуло стянуть новый блин из-под руки хозяйки. Это переросло в какую-то детскую возню. На кухне звучал их смех и лёгкие шутливые реплики.

Олеся устроилась напротив и, смакуя первый кусочек, выглядела на редкость довольной.

– Ты не любишь сладкое? – вдруг спросила она, заметив, что Максим не дотянулся до варенья.

– Не особо, – признался он, откусив от пустого блина и жуя с какой-то жадностью, так вкусно это было, что хотелось ещё и ещё.

Олеся задумалась на мгновение, потом встала и открыла холодильник. Достав банку красной икры, она вернулась к столу и с лёгкой улыбкой протянула ему.

– Попробуй с этим. Всё, что осталось в холодильнике. Метель не дала мне выехать в город.

Максим рассмеялся, принимая банку.

– Ну, это уже по-богатому. Тебе намазать?

– Ещё чего, – отозвалась она, наливая себе чай. – Блины нужно есть с вареньем или со сметаной. Хотя с мясом они тоже хороши!

Максим намазал блины икрой, попробовал и кивнул с одобрением.

– Признаюсь, вкусно.

– А то!

Максим уже хотел что-то ответить, но тут телефон на столе снова подал сигнал. Он взглянул на экран, и там высветилось новое сообщение от секретаря:

Максим задержал взгляд на экране чуть дольше, чем следовало. Он чувствовал, как в груди поднимается странное ощущение – смесь облегчения и досады.

– Что-то важное? – спросила Олеся, уловив изменение в его лице.

– Эвакуатор, – коротко сказал он, откладывая телефон. – Приедет минут через двадцать.

Олеся отвела взгляд, сосредоточившись на своей чашке. Её лицо оставалось спокойным, но тени ресниц дрожали.

– Ну что ж, – улыбка получилась натянутой. – Значит, будем прощаться. Тебя ждёт столица.

Прощаться… Почему-то это слово прозвучало неприятно. Будто бы оно вытеснило уют из тёплой кухни, оставляя после себя тягостную пустоту. Максим ощутил, как в груди неприятно похолодело и дёрнуло, словно невидимая рука коснулась старого, забытого нарыва.

– Олеся, у меня есть идея, насчёт дома.

– Что ты имеешь в виду? – девушка удивилась смене темы и даже положила ложечку на блюдце, стараясь не пропустить его слова.