Понаблюдав за ней ещё какое-то время, он вернулся в дом. И весьма кстати. Вода в жестяной кружке уже давно вскипела. Решетников бросил в кипяток несколько щепоток зелёного чая, тоже прихваченного с собой, и прикрыл кружку плоской дощечкой. А несколько минут спустя уже пил небольшими глотками крепкий, хорошо настоявшийся чай, отогревался. Допив всё до последнего глотка, он вышел на участок. Стараясь быть замеченным соседкой, но, делая вид, что сам не подозревает о её присутствии, Решетников, насвистывая популярный мотивчик, не торопясь, отправился в сарай. Там пошумел изрядно, бросая на обледенелые доски пола то ящик, то жестяную банку, то слесарный инструмент.

Шум привлёк внимание овчарки. Яростно лая, она, утопая по грудь в мягком снегу, подбежала к забору, отделявшему один участок от другого – Решетников сквозь крупные щели сарая видел это. Видел и слышал он, как хозяйка собаки, отложив кисти, тщетно пыталась унять её. Взяв совершенно не нужную ему жестяную банку, где некогда купались маслины, Решетников вышел, наконец, из сарая, плотно заложив некрепкие двери его засовом и повесив большой амбарный замок. Собака, увидев чужака, зашлась в ещё более яростном лае. И художница вынуждена была уже встать и, подойдя к ней, взять за ошейник. Приказав ей замолчать – собака на удивление легко подчинилась, – она, мило улыбнувшись, попросила у Решетникова извинение.

– Ну что вы! – великодушно «простил» он выходку её четвероногого друга. – У вас прекрасный защитник! Кстати, что это за порода?

Разговорились…

Собака, оказавшаяся пятилетней восточно-европейской овчаркой по кличке Джерри, внимательно следила за каждым движением Решетникова – разговаривая, он по привычке немного помогал себе руками, – готовая, если что, броситься на защиту своей хозяйки. Но той, кажется, защита не требовалась. Джерри несколько раз вопросительно поднимала на неё свои чёрные, как угольки глаза, но соответствующей команды не получала. Смирившись с этим, она тяжко вздохнула, выпустив из ноздрей мощные струи белого пара, и в ожидании развития событий уселась на задние лапы у ног хозяйки. Однако долго беседовать стоя в снегу дело не благодарное. Собеседники вскоре озябли. Решетников, проявив инициативу, пригласил свою новую знакомую (её звали Надеждой Алексеевной, Надей позволила она ему так себя называть) в гости, приманивая, зелёным чаем. Но аргументы Нади оказались весомее: хорошо протопленная печь. Сговорились так: её печь, его чай.

– А ваш Джерри возражать не станет против моего визита? – косясь на огромного чёрно-серого пса, спросил Решетников. Та, услыхав своё имя, навострила уши, поднялась с задних лап и глухо зарычала, вопросительно поглядывая на хозяйку.

– Всё в порядке, Джерри, это – друг, – успокоила её Надя, указательным пальцем поправляя сползшие на кончик маленького вздернутого носика очки. А потом, когда Решетников уже ступил на чужую территорию – опять пришлось, как мальчишке, лезть через забор! – собака подошла к нему, деловито обнюхала, и только получив от хозяйки ещё одно подтверждение, что это друг, успокоилась. Позволила себя погладить, а затем умчалась в другой конец участка по своим делам.

Решетников и Надя, прихватив с собой складной стульчик и мольберт, вошли в дом, предварительно на крыльце стряхнув с помощью веника снег, налипший на обувь. Скинув на прохладной терраске куртки и шапки, вошли в жаркую, чуточку душную даже комнату, начинавшуюся сразу за оббитыми дерматином дверями.

Несмотря на то, что Глотовы были давними соседями Решетниковых, Игорь был в этом доме впервые. Он очутился в небольшой, почти квадратной комнатке, посередине которой стоял овальный, покрытый коричневой скатертью стол. Над столом на длинном шнуре свисал с оклеенного плотной желтовато-серой бумагой потолка розовый абажур. В комнате находилась ещё высокая кровать с железными спинками, массивный двухстворчатый шкаф тёмного лака и несколько стульев разного фасона и цвета. Пёстрые ситцевые занавески на окнах были наглухо задёрнуты. Надя щёлкнула выключателем, и ярко-жёлтое пятно света упало на центр стола, углы комнаты при этом погрузились в уютный полумрак.