– А то, что твоя сестра и спланировала это покушение? Хотела забрать все драгоценности, только не знала, что именно нужно брать? Что рисовалась передо мной, как будет править панихиду по бедному братику? Тоже знаешь?

Я не выдержал, и со всем размаха ударил кулаком по столу. Карандашница подскочила, и все ручки выпадали.

– Это моя сестра!

– Счастливо жить с этим знанием!

Она развернулась и выскочила из кабинета. Пока звук ее шагов затихал, я пытался собраться с мыслями. Все было запутано намного больше, чем я предполагал. Ронан, конечно, хотел от меня избавиться. Держать в живых свидетеля своих преступлений было не в его стиле. Но Лиззи, которая на мою беду по уши втрескалась в плохого парня, сдерживала его. Я знал, что хожу по лезвию, ждал удара в спину, от кого угодно, но не от собственной младшей сестренки.

Много лет назад я вывез ее, забрал от родителей, которые не могли содержать ее, увез в большой город, выучил в лучшей школе для девочек. Конечно, я был в ужасе, когда узнал, что она встречается с Ронаном, тем самым, кто списал мой долг в счет украденных документов. Но мешать не стал, Ронан быстро объяснил, что будет, если я встану у него на пути. Но обещал не обижать Лизу, и за эти многие годы я убедился, что свою семью он оберегает больше всего на свете. За свое невмешательство я обзавелся больницей, домом, частными клиентами, которые платили столько, что мне хватило на небольшую коллекцию очень редких ценностей. Таких редких, что сама Лиззи не знала, что их моих статуэток стоит денег, а что является безделушками. Знала только то, что все мои деньги вложены в больницу и в экспонаты.

Неожиданно я понял, что случилось в тот день со Снежаной. Она была дочь своего отца, значит, знала, что нужно брать. Для этого она нужна была Ронану. Но, не найдя меня дома, план нарушился, пришлось брать все, что есть, а от девушки избавляться. Как хорошо, что я приказал персоналу говорить, что она в тяжелом состоянии и вряд ли долго проживет.

6. Глава 6

Снежана

Выскочив из кабинета, я пронеслась по коридору, совсем забыв о своей спине. Даром мне это не прошло, уже около лестницы я почувствовала резкую боль, будто снова в меня воткнули нож. Держась рукой за стену, я замедлила шаг, а потом и вовсе села. В голове смешалось все: воспоминания о родителях, боль их потери, удар ножом, предательство. Именно оно жутко ныло между лопаток, отдавалось в висках, стуча, вбивая молотками в голову: «Предатель! Все случилось из-за него!».

– Снежка! – я услышала знакомый голос из прошлого. – Что с тобой? Аргус, этот гад сказал, что ты не выживешь!

– Тара? – я подняла голову, и от этого движения боль стрелой пронеслась по позвоночнику. – Жива. Почти. Ты не приходила.

– Да приходила я каждый день, между прочим, только этот твой не пускал меня. Бабенцы сидят на приеме, мимо фиг проскочишь. А сегодня пигалицы на посту, вот я и прошла спокойно.

Я оперлась на руку Тары и встала. Спину неимоверно тянуло, будто тысячи пил елозят по позвоночнику, но я позволила довести себя до скамейки и села.

– Что тогда случилось?

– Тебя в повозку затолкали, привезли к дому. Ронан и без нас знал куда ехать и как в дом войти. Только никого не оказалось, дом был пуст. Они все забрали и подожгли, а мне велели тебя в канаву скинуть. Но я тебя дотащила до больницы, сестрам передала и бежать домой. Ой, Снежка, страху я натерпелась.

– Ронан думает, что я мертва?

Тара закивала.

– Вызвал всех карманников, поставил меня перед ними и заставил рассказать, что он с нами сделал. Мне девочку новую в напарницы дали, рыжая такая, откуда-то привезли.