– Поздравляю с победой. Я ещё не говорила.

– Спасибо.

Мама сделала шаг навстречу, критично осматривая ссадину под глазом, словно оценивая ущерб в соотношении с результатом. Она была всё такой же – в белом, облегающем джемпере и голубых джинсах, сложившая руки на груди, в той позе, что подчёркивала угловатость её фигуры. Такой, как и запомнилась по прогулкам в Лондоне.

– И куда же нас с тобой занесло? – сказала мама.

– Далеко от дома.

– Не заходи слишком далеко.

– Знать бы, как далеко это твоё слишком.

Тайлер уже заждался её у машины. Двери их чёрного «БМВ» были открыты, и горящий в салоне свет окрашивал его внутренности в тёплые, жёлтоватые тона.

– Идёшь? – спросил он.

– Иду. Я за руль. Мои первые десять часов.

– Тебе сейчас не лучше бы отдохнуть?

– После боя? Всё равно не смогу уснуть. Во мне всё ещё горит. Часов десять поупираюсь, а там, глядишь, отрублюсь.

– Только не жми педаль в пол.

– Посмотрим.

Когда она подошла, он поднял свой телефон и начал снимать, сдвигаясь чуть вправо, чтобы захватить в кадр машину и парковку за её спиной.

– Хватит уже светить мне в морду вспышкой. Зачем ты это делаешь?

– Это наша летопись, ты же знаешь. Когда-нибудь ты станешь чемпионкой, и я хочу запечатлеть этот путь с самого начала. Люди же захотят узнать, как всё начиналось. Наверное, документалки будут снимать. И вот эти кадры расскажут обо всём. Здесь всё начиналось, такой ты была.

– Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Думай как хочешь. Я просто знаю… Нужно будет нам купить нормальную камеру.

– Ладно, поехали уже.

*****

Это было их первое настоящее путешествие через всю страну. Она хотела ехать именно так, на машине, не смотря на внушительное расстояние от Бостона до Сан-Франциско. Дело было не в деньгах на авиабилеты. Ей хотелось увидеть эту землю не из окна самолёта, но близко, словно пропустить через себя, хотелось понять, что чувствовала здесь мама, что надлежит чувствовать ей.

Как это часто и бывает, огромная страна захватила её, затопила как океан.

Теперь, возвращаясь обратно, она мчалась из Бостона на юг, словно наперегонки с осенью, которая тоже спускалась с северных широт всё южнее, поджигая мир, окрашивая его красками умирания. И как бы быстро не шла её «БМВ» в озарённой неестественным светом полосе хайвэя, осень было уже не обставить.

Даже ночью вокруг теснились красные огни. Трафик никак не желал выпускать её на свободу, но она была упорна, и дальше, за Гудзоном, стало свободнее. Спустя долгие часы тьмы, сквозь которую была протянута жемчужная нить дороги, рассвет, наконец, явил ей картину мира целиком. Солнце настигло их где-то под Роаноком, показавшись в зеркалах заднего вида. Тайлер к тому времени уже спал, и она одна любовалась осенними пейзажами, золотыми и алыми лесами, спускающимися с окрестных холмов.

На плоских равнинах, что развернулись вокруг неё позже, небо занимало огромную часть горизонта, и, когда взгляду не за что было зацепиться на земле, она начинала искать в нём какое-то развлечение. Временами небо было столь же однообразным, низким, затянутым сплошным слоем серости или заполненным размазанными облаками, будто картина, сделанная грубыми мазками. Однако временами там было на что посмотреть. Воздушные массы плотных кучевых облаков, что висели в синеве как корабли и города, подсвеченные солнцем, позолоченные с боков. Она могла представлять, какие истории происходят в этих далёких замках, могла населять их рыцарями и драконами, героями мифов страны её детства. Минуты и часы в наблюдениях за небом проходили незаметно.

В Теннеси дорога стала узкой и пустой, тогда же она впервые почувствовала настоящую усталость.