Времени переживать нет катастрофически. Опять придётся спасать себя самой. Конечно, на всех красавчиков-графов в роли спасителей не хватает. Поэтому невинным девам – герои-офицеры, а девам старым – собственные силы.

Покрепче сжав корзинку в руке я соткала три иллюзорных огненных шара. От настоящих не отличишь, я выложилась на пределе своих возможностей. Шары материализовались прямо у лиц каждого бандита.

— Я ухожу отсюда. Вы стоите и не шевелитесь. Как только я уйду, отзову огонь. Только движение, и шар отреагирует, перебросившись на объект.

Произносила это уже пятясь. Смотря в глаза рыжему, в глазах у которого бесилась паника.

— Магичка! — потом тише: — пусть уходит. Пропустите.

Я пятилась ещё несколько шагов, потом, развернувшись, заторопилась на выход, периодически оглядываясь через плечо, а после припустила бежать со всех ног вплоть до стоянки кебов.

Задышала я, кажется, только когда экипаж тронулся.

Даже в мастерской, когда рынок с его происшествиями уже был далеко, случившееся ещё долго не отпускало меня. Мистер Куперс гулял на ярмарке, поэтому в мастерской я осталась одна. Очень старалась работать, но все инструменты буквально валились из рук. От каждого звука подскакивая, в конце-концов не выдержав, наложила на комнату шумоизоляцию. Ну и пусть затратно. Сил больше нет. Я так устала бояться, что нестерпимо хочется с этим покончить… Мысли о том, что меня могло бы ждать, не выберись я сегодня с рынка или тогда со склада. А удалось ли мне сегодня сбежать? Не следили ли за мной? Даже сейчас в мастерской я совсем одна. А если эти мерзавцы узнают, где я живу? Не подвергаю ли я опасности Лифиссу, мистера Куперса и других?

Фисса…

Сейчас даже преимущество в виде магии для меня потеряно, если рыжий урод приведёт сильного мага, мне не выстоять.

Так страшно. Страшно при воспоминании о безумных голубых глазах садиста, от того, какую боль мне могут причинить эти люди. Но больше всего я боюсь за племянницу.

Не думая абсолютно, я отложила стамеску и подошла к бюро с писчими принадлежностями.

"Добрый день, граф Баррэм. Приношу свои извинения за беспокойство, позвольте поинтересоваться, не с Вами ли Лифисса. А если нет, то возможно Вы знаете, где и с кем она сейчас находится. С уважением, благодарностью и извинениями, Анна Линкрад".

Не став перечитывать, сразу отправила вестника. Пусть думает, что хочет. Что я навязчивая, что ищу повод завязать общение. Плевать.

Открыв окно, закурила, в надежде, что до прихода старика запах табака выветрится.

И правильно, что не перечитала. Начала бы думать, править, а может и вообще передумала бы отправлять. Мне сейчас жизненно необходимо узнать, что малышка в безопасности.

Не успела я докурить сигарету, как пришёл ответ:

"Я гуляю на ярмарке. Здесь очень весело".

Было выведено корявым, неуверенным почерком Лифиссы.

Облегчение от того, что малышка в порядке, горчило обидой за то, что пока я сегодня переживала всё случившееся, Люси с Мелани и Фиссой в компании графа развлекаются на ярмарке.

Слёзы потекли сами. Стоило им начаться, как остановить их я была уже не в силах. Плакала горько и самозабвенно. Подвывая и громко всхлипывая. Мне было так обидно, так страшно, но я даже не могла ни к кому пойти пожаловаться, я была старшей в своей маленькой семье. Нет ни отца, ни брата, ни друга, даже покровителя, на чьи плечи можно было бы переложить эти проблемы. Меня некому защитить, а сдаваться я не имею права, потому что от меня зависит маленькая девочка, и я даже боюсь представить, что с ней может сделать рыжий урод и иже с ним.

Не знаю, сколько времени я провела рыдая, слёзы закончились сами. Выплакав тот страх, который сжирал меня изнутри, я смогла, наконец, вздохнуть свободно.