Опыт подсказывал ему, что от человека с головой-черепом сильно тянет не только деньгами, но и опасностью.

– Кого вы представляете? – спросил Кузнецов, чтобы выиграть время.

– Пока это не имеет значения. Назовите сумму, которая вас устраивает.

– Молодой человек, как вы думаете, во что превратится довольно-таки преуспевающий адвокат, если он станет торговать интересами своих клиентов?

– Не клиентов, Борис Аркадьевич, а одного-единственного клиента.

– А моя репутация? Клиенты станут шарахаться от меня.

– Клиентуру мы вам обеспечим.

– И как отнесетесь к тому, что я стану продавать ее секреты?

– Подловили, Борис Аркадьевич! Мы с вами мыслим одинаково.

– Совсем не уверен в этом. До свидания.

После их ухода Кузнецов отключил аппаратуру. Прослушивать запись не было необходимости. Разговор много времени не занял и отложился в памяти.

Он давно понял, что криминальным миром заправляют не дураки. Они быстро усвоили новые правила игры, создали свою властную вертикаль, так бездумно разрушенную новой государственной властью. Застойный «гоп-стоп» сменился уголовщиной цивилизованной, с офисами, собственными службами безопасности и отлаженной компьютерной сетью. Всех, кто стоял на дороге, покупали или убирали. На адвокатов не покушались. С адвокатами дружили. Сегодняшний «вольво» на хвосте никак не походил на проявление дружеских чувств…

На Большой Дорогомиловской Миша развернулся, лихо зарулил под арку и притерся к подъезду. Дом напоминал букву «Г». Оба отростка буквы продолжал ажурный металлический забор с шипами наверху, образуя просторный закрытый двор с липовым сквером в центре.

Заверещал мобильный. На связь вышел бородатый сыскарь Вовочка.

– Ты где, Борис? – спросил.

– Во дворе своего дома. А ты, Вовочка, где?

– Возле кольцевой. У меня непонятки.

– С банкиршей?

– С ней. Кто-то нас рисует.

– Сумеешь кинуть без проблем рисовальщика?

– Кинуть сумею. Насчет «без проблем» – как получится.

– Постарайся. И сразу ко мне.

Непонятки для Вовочки, то бишь для частного сыскаря Степана Вовочкина, начались сразу после того, как он, измочаленный до звонкости, вышел из коттеджа юной вдовы-банкирши. Три месяца назад ее кривоногого и пузатенького мужа взорвали в шестисотом «мерсе» вместе с охранниками, и к бедной вдовушке повадились барабашки. Для избавления от такого кошмара она и наняла детектива. Договор на охрану заключила на месяц и платила каждую пятидневку из расчета триста долларов за сутки.

У Вовочкина было круглое, губастое и курносое лицо деревенского мужичка. Потому Кузнецов и называл его Вовочкой. Он еще в Магадане посоветовал ему отпустить бороду для солидности, что он и сделал. Лицо удлинилось, солидности добавилось, а обманчивое простодушие осталось. Бугры бицепсов скрывала тогда ментовская форма с двумя звездочками на погонах. Теперь они маскировались под неброским, но весьма недешевым костюмом спортивного покроя…

Вышел он сегодня на перильчатое крыльцо коттеджа, обежал взглядом двор с усадьбой. Увидел приткнувшийся к соседскому забору «пежо» цвета металлик. Чем-то не понравился ему автомобиль. В нем явно кто-то находился.

Вовочка постоял, дожидаясь вдовицу Елену. Она выплыла из окантованных медью дверей, ухоженная, упакованная в розовую кожу и свеженькая, ровно бы и не было бессонных суток.

– Не крути головой, – сказал ей Вовочкин. – Обними меня и погляди на машину у деревянного забора. Тебе знаком этот «металлик»?

– Первый раз вижу, а что?

– Давай ключи от гаража. Выезжай первой. Я погляжу, как будет себя вести «пежо». Через минуту выеду за тобой.

– Как интере-есно! – Ресницы, вспорхнув, замерли в верхнем положении, в круглых синих глазах зажегся азарт. Достала из сумочки ключи, сунула ему в руки.