Далее, выход и поездка на работу. Работа. Обед, его качество так же под вопросом, я уже не говорю о фастфуде, коий горожане просто обожали. Особенно шаверму. Это такое мясо в хлебе, из кого мясо – неизвестно, где бегало это мясо – неизвестно, мыл ли руки продавец после ковыряния ими в носу – неизвестно, чем кормили это мясо прежде чем оно стало шавермой – неизвестно. Продолжим, а то опять отвлеклись.

Далее режим дня: Работа. Часов в семь-восемь вечера приходят домой, ужин, поцелуй жене и детям, телевизор. Телевизор – это неотъемлемая часть жизненного ритуала как утром, так и вечером, во время еды, до и после. Только не знаю смотрят на работе или нет, я смотрел. Сон. Подъем. И понеслось всё заново. А выходные отличались лишь тем, что позже ложились и позже вставали, а оставшееся время, когда не надо идти на работу, либо спали, либо заменяли прогулкой, но чаще всего телевизором. И чему эти люди собирались меня учить? Тому, что я и сам видел по телевизору? Иногда я их слушал, но чаще просто избегал встреч. Самым удивительным во всём этом было то, что все эти разговоры возникали только тогда, когда я пытался жить иначе. Но я не обращал на это внимание и списывал на то, что они искренне заботятся обо мне, хоть и говорят все одинаково, словно читая с одного и того же листа, на котором кто-то им написал что говорить.

Я доехал до центра города. Множество людей сновали по своим важным делам с озабоченными лицами. Лишь бомжи, философски попивая спиртное и воняя на всю округу, взирали с усмешкой на пробегающих людей. Бомжи это делали так, словно были хозяевами жизни и этого города, хотя всего лишь являлись маленькими винтиками в этой безумной и бесчеловечной системе.

Москва была центром сосредоточения всего – бизнеса, власти, науки, похоти, обмана, подлости, низости и так далее. Здесь происходили разные события, которые показывали нам по телевизору, однако я сам никогда не был свидетелем оных и воспринимал их как зритель реалити-шоу. Москва – это столица России, а столице по статусу положено, чтобы в ней что-то происходило. Иначе, что показывать? Деревушку, в которой загибается последняя бабулька? Кто будет смотреть и тратить своё время на пребывание перед телевизором, если показывать пустую деревушку? А если ты это видишь, то должен что-то предпринимать. Но жить в неведении проще, совесть (если она конечно есть) не мучает. Не видел – значит ничего не происходит. Если видел, то ничего не можешь сделать, начинаешь чувствовать своё бессилие к несправедливости и попросту смиряешься. А смирение ведёт к тому, что ты уже воспринимаешь нормально извращения, насилие, убийства, несправедливость. Те кто не смирился начинает воспринимать это как кино, или просто покричит на экран, выпустит пар и вроде что-то сделал, пожурил продажных политиков и воров-олигархов. Только вот ничего не поменялось.

Пока я трясся в автобусе, мои мысли текли от одного к другому, цепляясь друг за друга и приводя мои размышления совершенно в неожиданные для меня закоулки разума. Я отмечал как мои размышления, приходя к некоторому факту, возвращаются к исходному месту, словно запутавшись в лабиринте и снова начинают своё путешествие по неизведанному маршруту. Видимо тема города была у меня сегодня избранной моим мозгом без моего волеизъявления и я продолжил наблюдения.

Географическое расположение России, между Востоком и Западом, придаёт особый геополитический статус стране. Может быть поэтому жители Москвы очень гордились своей столицей и были безумными патриотами, что в общем-то очень хорошо. Вот только патриотизм их выражался в основном криками и пустословием, а как ситуация доходила до реальных дел, никто ничего делать не хотел, а если и делали, то оное приводило человека к ещё большей пропасти невежества. Возможно, этот патриотизм был отголоском далёкого прошлого, когда ещё существовала огромная империя и никаких Западных стран не было и в помине, а люди действительно были людьми. Вот только от реальных людей остались лишь крики. А от населявших город коренных жителей почти ничего не осталось. Назначенный Мэр сделал всё, чтобы коренные жители либо уехали, либо обеднели и влачили нищенское существование, либо просто умерли. Тех кто ещё сопротивлялся, просто заменили на нужных болванчиков питавших надежду на лучшую жизнь. Такие болванчики-мигранты очень хорошо подходили на эту роль.