– Боюсь, это невозможно, – говорит он томно.

Продлись это действо на секунду дольше и мой наивкуснейший завтрак попросился бы наружу.

– Иди уже, собирайся, – не выдерживаю я. – Или ты в халате поедешь?

– Как я и говорил, – в голосе Локи появляются угрожающие нотки, холодный змеиный взгляд впивается мне в лицо. – Серьезные проблемы с воспитанием.

– Дурная наследственность, – развожу руками. – Иди-иди, я с ней сам разберусь.

Пространство вокруг нас бьется мелкой дрожью. Как поверхность пруда, идущая зыбью от внезапного порыва ветра. Обычный человек бы не заметил, не почувствовал, но для меня улавливать тончайшие изменения поля – так же просто и естественно, как дышать или ощущать прикосновение к коже. Локи – мастер создавать очень сложные мороки. Такие, которые можно увидеть, потрогать и попробовать на вкус, и которые могут попробовать на вкус тебя. Чего стоил его дракон, которого он создал из банального любопытства – а сможет ли? Смог. Выглядел этот дракон фантастически, но вот пару заброшенных сараев спалил вполне натурально. Самообладание для Локи – все. Стоит ему потерять контроль, выйти из себя, разозлиться, как следует, и комнату затопят мороки и кошмары. И мои проблемы с Питбулем сразу покажутся глупыми пустяками.

Дрожь исчезает, Локи берет себя в руки, поправляет пояс халата и покидает нас с лицом, на котором не прочесть ни единой эмоции.

Я хватаю ближайший стул, разворачиваю его и сажусь верхом, лицом к Сказке. Она смотрит на меня глазами, в которых – я уже начинаю привыкать – ничего нет. Ни упрямства, ни возмущения, ни протеста, ни обиды. Она похожа на ребенка, который только вчера появился на свет и абсолютно ничего не знает об устройстве этого мира и готов внимать мудрости взрослых.

– Послушай, лапа, мы с Локи должны поработать, а ты подождешь нас здесь. Или, если хочешь, я попрошу отвезти тебя в Бункер.

– Ты обещал не оставлять меня одну.

Удивительно, как скоро она ухватилась за этот рычаг, что я сам неосмотрительно дал ей в руки.

– Обещал. Но ты и не будешь одна. Я оставлю тебя с тем, кто не вызывает у меня никаких сомнений. С нами ты не поедешь. И точка.

– Почему?

Она не дует губы, не хмурится, не смотрит злобно. Она реагирует не так, как обычно реагируют на запреты девушки. Ей просто интересно почему.

– Так, послушай меня, – я стараюсь быть убедительным. – Охота на бездомных – это работа для таких, как я и Локи. Такой прелести, как ты, там делать нечего.

– В смысле? – она удивленно моргает. – Ведь это приключение! Мне важно быть с вами!

Очень сложно спорить с человеком, который не оперирует словами: «я хочу», «вы должны», «тогда я» и так далее. Она просто любит приключения и ей важно быть с нами. Эге-гей, несите коня и шляпу!

– Это не приключение, – говорю я строго. Мне сложно подобрать правильные слова, подходящие для описания охоты на бездомного. – Это будет чертова мясорубка и тебе там делать нечего. Это зомби, мертвец, не до конца погибший. Нам надо сделать так, чтобы было до конца. Ты меня вообще понимаешь? Ты когда-нибудь видела, как человека превращают в лапшу?

Понимание в ее глазах напрочь отсутствует. Готов поклясться, что сейчас она думает о летней лужайке, бабочках и цветочках. Мне даже кажется, что, если прислушаться, можно услышать, как пролетает пчела, несущая капельку пыльцы на ножке.

– А тебе не кажется, – медленно произносит она. – Что если я здесь оказалась, значит, мне суждено поехать с вами?

Терпение – не самая моя сильная сторона. Уговоры – не мой излюбленный метод. В моих глазах нет пустоты и детской наивности, в них есть угроза, вызов, бескомпромиссность, твердость и много чего еще. Я смотрю на нее исподлобья, по-волчьи опустив голову.