– Нет, я прошу тебя, подведи меня к этому вопросу плавно и нежно, как заботливый супруг подводит свою неопытную жену к постели в первую брачную ночь.

Сказка краснеет, а Локи не может сдержать ехидный оскал:

– Черт бы тебя побрал, Волк! Твой опыт у меня сомнений не вызывает. Но раз уж ты просишь…

Двери в столовую распахиваются, и входят трое слуг с подносами. Даже я знаю, что за столом прислуживают лакеи, но настоящий лакей тут только один, и он изящно опускает блюдо на стол перед Сказкой. Ко мне и Локи подплывают умопомрачительные девушки. На них ливреи с такими короткими шортиками, что я напрочь забываю о еде. Мягкие руки подхватывают со стола салфетку, заправляют ее мне за воротник. Я окунаюсь в запах – дивный, сладкий, и такой порочный, что уже жалею, что салфетка у меня на шее, а не на коленях.

В голове звенит, или это стукнулись друг о друга тонкие золотые браслеты у нее на лодыжке? Господи, вот это ножки! Я слышу легкое «Приятного аппетита» прямо у своего уха, и готов поклялся, что влажные губы коснулись мочки.

Девушки отступают от стола, но я все еще чувствую сладкое напряжение во всем теле. Сказка сидит красная как рак и не знает, куда девать глаза.

– Нравится мне у тебя, – лыблюсь я, когда прислуга исчезает за дверью.

– Так ты заходи почаще, – великодушничает Локи. – А захочешь, так совсем оставайся.

Щедрее предложения мне еще не поступало.

– Я бы с радостью, – стараюсь сохранять серьезное выражение лица. – Да боюсь, униформа мне не пойдет. Не люблю, когда где-то жмет.

– К чему этот сарказм? – морщится Локи. – Ты же понимаешь, что я тебя не в прислуги зову.

– Я-то как раз понимаю, в качестве кого ты меня зовешь.

Сказка с недоумением смотрит то на меня, то на Локи. Я подмигиваю ей и говорю с улыбкой:

– Не обращай внимания, зай. Мы просто чушь несем, чтобы не скучно было.

Еда была столь восхитительной, что даже не хочется портить это великолепное послевкусие горькими разговорами. Откидываюсь на спинку стула и наслаждаюсь видом из окна. От заснеженных пиков даже веет свежестью. Я понимаю, что они ненастоящие, что до ближайших гор день пути, да и своим величием они не смогут сравниться с этими, но какая разница, если можно просто сидеть и любоваться? Однако, Локи решает, что сейчас для наслаждений не самое подходящее время и заводит разговор, который я так хотел оттянуть.

– Скажи мне, дорогой мой, что ты намерен делать с Питбулем? Ты знаешь, что привел его в бешенство?

– Неужели? Одним своим видом? – усмехаюсь я.

– Одного твоего вида достаточно, ты уж поверь. Что ты там делал? Искал ее? – кивком головы он указывает на Сказку.

– Да нет, так, поздороваться заскочил. Думал прием окажется более радушным.

– Вот, значит, как… – Локи барабанит пальцами по столу, и что бы я ни говорил, в его голове складывается реальная картинка случившегося. – И что же ты собираешься делать теперь?

– А как ты думаешь? Бегать я от него не собираюсь. Пойду и поговорю с ним по-мужски. А там уже как повезет.

– Как повезет, да… – он прикладывает к губам салфетку, стирает ею с лица улыбку, комкает и небрежно отбрасывает на стол. – Правила ты знаешь. Или стоит напомнить?

– Помню. Не утруждайся.

– Так как? Ты готов стать во главе четвертого? Уйти из Бункера?

Теперь я задумчиво барабаню пальцами по столу. Я всегда считал себя человеком свободным, не привязанным к определенному месту, и теперь внезапно для самого себя осознаю, как сильно заблуждался. Нет, я не готов. Даже не столько покинуть Бункер, сколько возглавить четвертый квартал. Ненавижу эту проклятую коробку и все ее содержимое, а особенно отшибленных психопатов, которые в ней обитают. Я скорее переубиваю всех на третий день, чем стану там Смотрящим. Впрочем, эта перспектива кажется мне столь невероятной, что я даже не рассматриваю ее всерьез.