– Он доставит тебя к месту, – воскликнул мой проводник.

Упрятав чемодан в багажник, я открыл заднюю дверь и уселся на кресло. Здесь я чувствовал себя безопасно.

На улице стояла жуткая жара. Не думал, что этот город такой теплый, несмотря на то, что он находится в северной стороне. Может, аномальная жара? Кто знает!

– Странный климат здесь: вчера было пасмурно, а сегодня от жары некуда деться, – пробормотал я, довольно комфортно расположившись на заднем сиденье автомобиля, адресуя свою речь водителю.

– Погода здесь непредсказуемая, – ответил он. – Хотите попить?

«Как раз, кстати», – подумал я. Жажда с самого утра не отпускала меня, и я потянулся за бутылкой, которую протянул мне водитель. Буквально несколько глотков сделал я и снова передал бутылку, поблагодарив его за воду. Через минут десять я почувствовал, что меня укачало, я не предал этому особого значения, так как меня с самого детства укачивало в машинах. Но с этим состоянием я справлялся тем, что без оглядки смотрел на дорогу, но в этот раз было все по-другому. Меня жутко тошнило, веки тяжелели все сильнее и сильней, моя голова начала болеть. Меня кинуло в холодный пот, я свесил голову и закрыл глаза.

Я очнулся в машине, которая ехала по грунтовой дороге, петляя по изгибам. Я лежал на заднем сиденье, свернувшись калачиком. Мое тело пробирала легкая дрожь. Вся моя одежда, а это белая рубашка с коротким рукавом и брюки, были помяты и немного запачканы пылью, а на моих ногах не оказалось обуви. В моем теле не было сил, я ощущал себя ватным. Мое тело едва слушалось меня. Меня это сильно напугало. Я собрал в себе оставшиеся силы и с трудом привстал. Мой взгляд непременно упал на водителя. Водитель мне был не знаком. Молодой парень, слегка за тридцать, в полицейской форме. Это меня немного успокоило, но тут же насторожило. В наше время даже правоохранительным органам нельзя доверять. Я осмотрелся. Машина другая. Как я в ней оказался? Я точно помню, что был в городе, помню как сел в машину, но не в эту. Что произошло?

Полицейский взглянул в зеркало заднего вида и заметил меня. Его взгляд мне показался довольно недоброжелательным. Его сухие скулы едва покрывала щетина, а нос торчал на стреме. Я тут же понял, что у него не славянская внешность, и уж точно не удивлюсь, если он говорит с акцентом. Он вновь переключился на дорогу. Я спросил у него, куда мы едем, на что он проигнорировал мой вопрос, лишь снова бросил свой взгляд на меня через зеркало. У меня жутко болела голова и все расплывалось в глазах, ко всему меня продолжало тошнить. Чтобы хоть как-то облегчить свое состояние, я снова улегся на сиденье. Так я пролежал примерно минут сорок, а может и того больше. Как только машина остановилась, я тут же привстал, чтобы осмотреться. Это место мне было не знакомо. Полицейский вышел из машины и сказал, чтобы я следовал за ним. Я осторожно открыл дверь, поставил босую ногу на голую землю, придерживаясь за дверь, и встал в полный рост. Резкий запах навоза ударил мне в нос, я поморщился. Напротив меня стоял небольшой дом, а рядом с ним – огромный двор, обтянутый ржавой сеткой. В нем находились сараи и кирпичные вытянутые постройки, они занимали большую часть этого участка. Это от них так сильно несло навозом. Вокруг виднелись редкие деревья и небольшие курганы. Все это похоже на одинокий дом посреди поля.

– Что это за место? – обессилено возмутился я. – Мне нужно домой.

Полицейский снова промолчал. Он не обращал на меня никакого внимания, словно меня и вовсе нет. Хлопнув дверью автомобиля, он с акцентом приказал мне следовать за ним. Я был прав, он говорит с акцентом. Что ему нужно от меня? – Этот вопрос я задавал себе не раз. Мне ничего не оставалась, как послушно подчиниться, и я пошел за ним. Мы шли в сторону построек, среди небольших сараев стоял металлический вагончик. Когда-то он проходил за магазин. Я понял это по сильно выгоревшей надписи на нем. Краска давно выгорела, и кое-где облезла. Мы подошли к вагончику вплотную и остановились возле входа. Полицейский встал напротив меня, посмотрел мне в глаза и сказал, что я буду жить в нем. Я счел это за юмор и посчитал бредовой шуткой.