– Сейчас мы закончим твою регистрацию и перейдем к осмотру, если ты не против. – добавил врач.

– А если я против? – задал я вполне логичный вопрос, учитывая то, что меня сюда привели принудительно, но он лишь улыбнулся, обходя стол, чтобы удобнее было взять бумаги.

Мне протянули какие-то документы и синюю шариковую ручку. Заметив мой недоумевающий взгляд, доктор продолжил:

– Тебе нужно поставить свою подпись на полях, которые я тебе отметил галочкой.

Мои брови сами собой устремились к переносице, а губы сжались. Что будет, если я этого не сделаю? Меня заставят силой? Доктор, видимо, понял, о чем я думаю и добавил:

– Это обязательно.

Схватив ручку, я сжал ее до белых костяшек и с отвращением все-таки подписал эти бумаги.

Мысли путались, создавая шум и мешая мне думать. Что сейчас будет? Осмотр? Зачем меня осматривать? Пока я заваливал себя вопросами, доктор успел положить подписанные мной документы на место и подойти ко мне.

– Тебе нужно раздеться. – решительно сообщил мне лечащий врач.

– Что?

Я сделал шаг назад, поближе к стене и прислонился к ней спиной. Прохлада, исходившая от нее, забралась под рубашку, вызывая бесчисленное количество мурашек, которые мгновенно пробежались по моей теплой и немного влажной от пота коже. Я не хотел снимать одежду, из последних сил цепляясь за нее, как за спасательную шлюпку. Потому что сейчас только она напоминала мне о моей жизни за пределами этого здания. Я смотрел в глаза доктору, чтобы увидеть хоть какие-нибудь эмоции, хоть какой-нибудь намек на что-то реальное, живое. Мой мозг отказывался верить в происходящее, ему это все казалось сном и самое гадкое то, что мой мозг уверен, что я скоро проснусь. Как же это жалко.

Неожиданно в нос ударил резкий запах антисептика, от чего мои глаза заслезились, и я машинально их закрыл. Не плакать. Не плакать, Калвин. Останови это. Помни, ты нормальный. Здесь тебя быть не должно.

– Я говорю, тебе нужно раздеться. Я должен тебя осмотреть. Обычно это делает медсестра, но сегодня эту работу вынужден сделать я.

Он подошел ко мне ещё ближе.

– Прям полностью? – я немного насторожился, потому что мало понимаю, что происходит.

– До нижнего белья. – холодно произнес доктор Миллиган и отошел к столу. Он достал, судя по виду, чистую зеленую школьную тетрадку и положил ее на краешек стола. Я не обратил на это особого внимания, меня сейчас волновали немного другие вещи.

Глубоко вздохнув, мои руки медленно потянулись к вороту рубашки. Пуговица за пуговицей продевались через петли, освобождая меня от нее. Вскоре, минуты две спустя, она спала с моих плеч. Обессилевшие руки попытались схватить рубашку за рукав, но ничего не вышло. Она упала на пол. Я хотел наклониться и поднять ее, но ноги немного дрожали, я не стал рисковать. Ещё не хватало упасть здесь на глазах у доктора. Поэтому я почти сразу преступил к снятию брюк, слегка облокачиваясь на стену, чтобы было лучше держать равновесие. Мои пальцы потянулись к пуговице на ширинке и вдруг я остановился. Что я тут делаю? Кто этот доктор? И на предмет чего он меня собирается осматривать? Руки снова затряслись без видимых на то причин. Почему я так нервничаю, если знаю, что здоров? Что за глупость! Надо прийти в себя, иначе доктор Миллиган поймет, что что-то со мной не так. Закрыв глаза и восстановив дыхание, я отбросил все мысли и вернулся к своему занятию. На удивление, с брюками и обувью я расправился довольно быстро. Пришло время наклониться и спокойно поднять рубашку, что я и сделал, слегка пошатываясь.

Доктор, заметив, что я стою с одеждой в руках, кивнул сам себе и встал из-за стола. Он спрятал свою записную книжку в широкий карман больничного халата, слегка задевая тетрадь рукой, отчего та упала у ножек стула, но Элфи Миллиган, казалось, не обратил на нее внимания.