И вот, казалось бы, всё так хорошо развивается даже в сложных условиях… Что может пойти не так, когда кажется, что сие удачное время будет продолжаться в течение всей карьеры? Про себя Быков ещё рассуждал, что, возможно, сумеет в первую десятку бомбардиров в истории НХЛ попасть! Ну вот действительно, что могло пойти не так? Как так вышло, что теперь его могут отменить?

Неожиданно звонок в дверь.

«Кого это принесло в такую рань?» – подумал Быков. Нехотя встал с кровати и побрёл в сторону двери. Включив видеосвязь, увидел, что за дверью стоит Оксана.

– Чёрт… – нервно пробормотал он.

Из динамика послышался её мягкий, кроткий, немного гнусавый голосок:

– Саш, открой дверь.

– Хорошо, сейчас.

Быков нажал на кнопку разблокировки двери. На лестничной площадке стояла Оксана в лёгком пальто, с красным беретом на голове, из-под которого выглядывали русые волосы. Через плечо висела толстая сумка.

– Можно зайти? – спросила она, глядя тем временем на пол.

– Да, конечно, – Быков жестом разрешил ей пройти.

Оказавшись внутри квартиры, Оксана сняла туфли, берет, потом пальто, из-под которого выглянула водолазка. Протянула его Александру. Тот взял пальто и повесил в шкаф.

– Можно тапочки?

– Возьми сама. Не маленькая… – отвечал Быков, – где лежат, знаешь.

– Хорошо… – выдохнув, отвечала Оксана и принялась искать подходящие для себя домашние тапочки на нижней полке шкафа-купе, где они обычно хранились. Присмотрела себе с мордочкой собачки и натянула на свои весьма соблазнительные ступни, выглядывавшие из-под капроновых колготок.

– Я пройду в гостиную?

– Да, проходи, – отвечал Быков.

Оксана робко прошла в гостиную, Александр вслед за ней, провожая гневным взглядом. Там она села на кресло и начала доставать из сумки документы, выкладывая их на журнальный столик напротив, попутно оглядывая комнату. С её переезда ничего не изменилось. Квартира всё такая же дорогая, с модной мебелью в стиле Hi-Tech, новой электроникой, системой «умный дом» и прочими крутыми финтифлюшками, о которых выходцы из бывшего СССР даже спустя более чем тридцать лет с его распада могут только мечтать.

– Выпить хочешь? – спросил Быков.

– Да! Я бы не отказалась от вина! – отвечала Оксана, продолжая раскладывать бумаги. Саша, тем временем, налил в бокал её любимого красного полусладкого и преподнёс бокал Оксане.

– Держи.

– Спасибо, – отвечала та и даже не заметила, как ловко Быков ухватил со столика один из документов и прочитал его:

«Я – Быков Александр Леонидович – русский по национальности желаю раскаяться в том, что в такой-то день в такое-то время избил, а позже изнасиловал гражданку США и Украины, а также украинку по национальности Онуфриенко Оксану Степановну. Вину полностью признаю, раскаиваюсь. Готов в качестве компенсации за нанесённый ущерб передать потерпевшей свою квартиру в Нью-Йорке и заплатить ею компенсацию в размере 90% от всех имеющихся у меня в наличии денежных средств…»

– Что это за дичь?! – спросил Быков и небрежно кинул документ на журнальный столик.

– Это бумага, которая позволит тебе не сесть в тюрьму, – спокойно отвечала Оксана, – как и все остальные…

– Я вроде бы в тюрьму не собираюсь…

– Я знаю, Саш, поэтому прошу тебя: подпиши без скандалов, и разойдёмся.

Быков усмехнулся:

– Тебе наглой нахалке вообще не страшно ко мне было с подобными предложениями приходить?!

Оксана отпила чуть вина.

– Я решила не переплачивать адвокатам с учётом того, что сама по образованию юрист. Да и ты… Ты же хочешь и дальше в свой хоккей играть? Значит не сделаешь мне сейчас ничего плохого… Логично?

– В смысле и дальше?! Оксан, ты мне и так карьеру почти загубила! – развёл руками Быков.