– Схватив за горло, ладонь начинала душить со словами: «Молилась ли ты на ночь…, морррда?!», – не успокоился я.

– Не перебивай:

Временами в воздухе то там, то тут появлялось прозрачное дрожание, знакомое, пожалуй, каждому, кто хоть однажды наблюдал за пламенем Вечного Огня.

– Жар струится, – говорили прохожие, заметив это странное дыхание огромного живого организма по имени Город.

– От асфальта парИт, – добавляли другие и спешили укрыться…»

– Ещё бывает, что где-то канализацию прорвало, – перебил я, – и над люком смрадный парок поднимается.

– Лишь живительные брызги воды от фонтанов раскрашивают небо палитрой радуги, а настроение – восторгом неописуемым!

Кто-то не хотел сдаваться, но и я «не лыком шит». Я снова прервал его:

– Ещё бы, у нас ни одного фонтана нет, в который шампуни не налили бы или стирального порошка не насыпали. Такая палитра получается!!! Зато БОМЖам стирать очень удобно…

– Знаешь что – пошёл ты…, – наконец, не выдержал Кто-то.

– Я же говорил, что слабо.

Я ждал продолжения диалога, но Кто-то упорно молчал.

– Эй, – позвал я, – где ты там? Я же ещё ничего не написал. Ну, скажи что-нибудь…, хоть пару строчек, ну, пожалуйста! Мне что, перед самим собой на колени вставать что ли?!

Уговоры не действовали.

– Муза, му-за…, – звал я, – вернее этот… ну, я же мужского рода: Музык, Музык…!

Я позвал ещё несколько раз, но в ответ не услышал больше ни слова. Вот так всегда: выпендрился, собственное вдохновение обидел, все строчки по амбициям расплескал, а в результате даже без эпиграфа остался. Пойду, выпью чая с пирожным, может быть, Музык подобреет и ещё что-нибудь наплетёт…, т.е. это наковыряет… ну, короче, я меня понял.

Действующие лица:

Валерий Иванович, Денис Сергеевич.

На днях встретил я своего старого друга, такого же страстного любителя почесать языком, как и я.

– Валерий Иванович! – воскликнул я радостно.

– Денис Сергеевич! – ответил он и распахнул объятия.

Мы крепко обнялись.

– Живёшь ещё бессовестно? – спросил я.

– Наглость конечно, но живу, – с улыбкой ответил он.

– Наглость – второе счастье, мне ли не знать.

– А вот и не второе…. Первое счастье – это я, второе счастье – это… не ты, а уж третье – наглость.

Я рассмеялся, а потом спросил:

– Ну как ты живёшь, дружище, тысячу лет не виделись?

– Это ты меня тысячу лет не видел, а я тебя… – он замялся, считая, – тысячу один с половиною.

– Неправда твоя. Полгода я тебе по ночам снился.

– М-м, то-то у меня по утрам пелёнки мокрые были.

– Понимаю, мою физиономию не каждый вынести может. А если серьёзно?

– Если серьёзно, то я полгода, как на лёгкий труд перешёл. Может, встречал в газетах объявления такого типа: «Пишу стихи под фонограмму. С предложениями обращаться по имени отчеству»? Так это я. Ещё слоганы разные придумываю для рекламы. «Рано встанешь – плохо кончишь!»

– Это что, про половые отношения?

– Зачем про половые? Это для фрилансеров и прочих надомников. Одна сетевая компания заказала. Типа, зачем ходить на изнурительную работу каждый день, если можно делать деньги, не выходя из квартиры…

– А-а, понимаю. Раньше говорили: «…как сопля в полёте», а теперь уважительно: «фрилансер»!

– А сам-то ты где трудишься?

– О-о-о! Я, друг, теперь передовые технологии продвигаю. Распространяю универсальные беспроводные отражатели мембранного типа – презервативы. Так что оба мы с тобой… мня-мня… молодцы!

Валерий Иванович почесал затылок:

– Знаешь, честно говоря, я решил, что пора выбиваться в люди из этих…, и знаешь, что я придумал? Я решил написать сценарий для спектакля.

– Сценарий для спектакля? Пьесу, что ли? – не понял я.