– Мисс Салея не присоединится к нам сегодня, – пророкотал Гадес. – Я обнаружил, что предпочитаю… наблюдать за твоим обучением сам. По крайней мере, на данный момент.

Он не смог удержаться, чтобы не добавить с дразнящей ноткой в голосе:

– Если, конечно, ты не предпочтешь ее компанию? Уверяю, она обладает обширными знаниями. Хотя, возможно, не так мягко преподносит их, как я.

Гадес знал, что рискует, предлагая обучать Леду самому. Но в конце концов это было веселее и продуктивнее, чем позволить растоптать под пятой неодобрения Салеи юный талант. У него было чувство, что Леда – необработанный бриллиант, и он хотел быть тем, кто поможет ей засиять.

– Не бойся, – сказал он, его голос смягчился, когда он протянул руку, чтобы нежно убрать выбившуюся прядь волос с ее лица. – Ты в хороших руках со мной. У меня… Твердая рука.

Конечно, о чем Гадес не упомянул, так это о том, что его твердая рука могла быть животворящей смерть.

Леда застыла, когда ладонь Гадеса коснулась ее волос – по спине пробежали какие-то странные, напряженные мурашки: прежде руководители на всех ее работах соблюдали субординацию, лишний раз стараясь к ней не прикасаться.

Она почувствовала себя странно – прикосновение Гадеса не было неприятным, просто показалось… Неуместным.

Она поджала губу, качнув головой.

– О, я, разумеется, предпочту Вашу компанию, Лорд Гадес, – кивнула она озадаченно, покусывая верхнюю губу, как пиранья.

Признаваться в том, что Салея вызывала в ней только самые негативные эмоции, Леда посчитала пока слишком скоропостижным – в конце концов, ей подумалось, будто Салее можно было дать время на раскрытие характера и своих уникальных черт. А может, даже это не спасло бы ее, и она все равно осталась бы сукой.

Леда выдохнула, неловко поправляя фартук на бедрах. Когда тишина между ними затянулась, в магазине звякнул колокольчик, стеклянные двери открылись, вошел первый покупатель.

– Здравствуйте, чем могу вам помочь? – тут же Леда выскользнула из-за прилавка и подошла к посетителю – это был молодой симпатичный парнишка в бейсболке.

– Мне нужен букет для мамы, – ответил он, заправив козырек кепки назад. Леда причмокнула губами, вмиг растеряв свой запал – она никогда не дарила матери букетов и, честно сказать, не знала, что можно посоветовать.

Ее взгляд упал на вазу с хризантемами – когда-то эти цветы любила ее бабушка. По правде говоря, любая женщина любит все цветы на планете – с этим трудно спорить. Дарят тебе сто одну розу или кактус в горшке, ты одинаково будешь с упоением наблюдать за раскрытием бутонов или ростом своего растения в нарядном кашпо.

– Могу посоветовать хризантемы – благородные цветы. Какой цвет любит ваша мама? – Леда обращалась к парнишке с теплой улыбкой – годами тренированный инстинкт от работы в продажах до школьных времен.

Гадес наблюдал, как Леда приступила к действию, ее прежний дискомфорт растаял, когда она переключила свое внимание на молодого человека. Он не мог не почувствовать укол гордости за ее естественную непринужденность и уверенность перед лицом клиента. Было ясно, что у нее есть талант к этой работе, умение заставить людей чувствовать себя как дома и непринужденно в ее присутствии.

Пока Леда и молодой человек обсуждали достоинства различных предлагаемых цветов, Гадес обнаружил, что его взгляд задержался на изгибе ее щеки, на том, как ее глаза искрились энтузиазмом, пока она говорила. Он мог видеть скрытую страсть, любовь к ремеслу, которая в первую очередь привлекла ее в этот магазин. И, он должен был признать, было что-то глубоко притягательное в этой искре, в огне, который угрожал поглотить его, если бы он позволил.