– Да, – твёрдо ответил я. – Это всё, что осталось от прежнего рода Валевских. Люди должны остаться.

– Хорошо, не нужно так грозно на меня смотреть. Останутся все, а нам придётся выделить золото на их переподготовку. Слишком много прачек и служанок нам не нужно, зато Любомиру люди в его лаборатории потребуются.

– Любомир – Склянка? – догадался я.

– Всё верно. Это ещё одна статья текущих расходов – нам требуются материалы и аппараты для производства зелий. Отдельное помещение уже под это выделено.

– Разве зелья не являются прерогативой Крепости? Для чего нам ругаться с церковниками?

– Зелья бывают разными. Те, что готовятся в Крепости, создаются из ресурсов разлома. Магические зелья, которые недоступны большинству граждан империи. Но как-то лечиться им нужно? Для этого и нужны алхимики. Им удаётся превратить травы и органические части тел животных в лечебные настойки, что годятся для той или иной болезни. Когда у семьи встаёт выбор между зельем восстановления за десять золотых или зельем от алхимиков за двадцать серебряных монет, как думаешь, куда будет обращён их взор? Скоро зима, болеют люди часто, а как я выяснила, в городе всего три алхимических мастерских. Мы будем четвёртой. С одним походом в разлом это, конечно, не сравнится, но и лишние пять-семь тысяч золотых чистой прибыли в год твоему роду не помешают. Плюс люди будут заняты на производстве. Или я ошибаюсь и для тебя отныне это не деньги?

– Деньги. Хорошо, допустим, будем мы делать эликсиры для бедных. Но что со сбытом? Как народ узнает, что мы тоже начали производить лекарство?

– Есть несколько вариантов, я над ними сейчас работаю, но пока не готова озвучить. Прошло слишком мало времени, мне нужна неделя-две, чтобы всё тщательно проработать. Давно я этим не занималась, если честно. Многие навыки растеряла.

– Делай. Получается, прямо сейчас у нас планируется только три источника дохода? Разломы, создание удалённой связи и алхимические лекарства для бедняков?

– Десять процентов от трёх десяток – это порядка ста двадцати тысяч золотых, – напомнила Алия. – Этой суммы достаточно, чтобы содержать поместье?

– Несомненно, – не стала спорить Элеонора. – При условии, что Макс будет стабильно проходить эти десятки. Сейчас, насколько я знаю, таких разломов в Заракской империи не существует. Или у Крепости есть другая информация?

– Нет, десяток нет, – потупилась Алия.

– Значит, прежде чем Крепость уничтожит несколько тысяч смертников, скормив их разломам, нам нужно будет на что-то жить.

– Мне не очень нравится, как ты это говоришь, – Алии была неприятна тема расширения разломов.

– Какой смысл прятать за красивыми фразами то, что происходит на самом деле? – графиня вновь красноречиво подняла бровь. – Хорошо то, что Максу осталось всего два разлома. Умрёт не так много народа. Такова жизнь, и за семь лет смертником я привыкла смотреть на неё без розовых очков. Или ты хочешь сказать, что верховный епископ не станет делать в центральном регионе десятки? Что он уже не договорился с герцогом?

– Договорился, – почти шёпотом ответила Алия. – Две десятки будут выращены неподалёку от столицы под пристальным надзором гвардии герцога.

– На это уйдёт какое-то время, а нам нужно будет как-то жить. Алхимия, даже дающая пять тысяч золотых в год, не самая плохая затея. Имейся у нас лесопилка, я бы ещё и мебель начала делать. Всё что угодно, только бы не зависеть от одного источника. Если что-то случится с Максом…

– Этот момент нужно тоже обдумать, – заметил я. – Багратион тебе в помощь.

– Он уже работает над этим вопросом, – огорошила меня Элеонора. – Я не хочу возвращаться в Крепость, поэтому нужно проработать все вопросы. В том числе и те, когда тебя внезапно не станет. События последних недель показывают, что это вполне реальная возможность. Или я влезаю не в своё дело?