– Понятно. А стажёры-то зачем вам понадобились? – Вольфганг не удержался от наивного вопроса.

– Как это зачем? Они – будущие разведчики, и вполне могут объявиться в Советском Союзе, ГДР или в других социалистических странах. Да и разве плохо заранее знать «кто есть кто» вообще в любой точке мира? Например, чтобы попытаться завербовать кого-то из них где-нибудь в Пакистане или Индонезии. Так что ты оказал нам очень ценную, не побоюсь этого слова – широкомасштабную и долгоиграющую услугу…

– Всё так легко, просто и всего лишь – за сорок тысяч «баксов», в которые вы оценили этого продажного пьяницу!

– А вот тут ты ошибаешься. С твоей бескорыстной помощью мы провернули очень важную операцию. Не думай, что всё действительно так легко и просто. Для вербовки этой мелкой сошки, технического сотрудника резидентуры, потребовалась опасная кропотливая работа. И литры спиртного, выпитые с ним за компанию в ущерб собственному здоровью, прошу это заметить. Кто оплатит лечение печени?..

Вольфганг проигнорировал шутку:

– А если агенты ЦРУ попытаются ответить тем же и завербуют такую же восточногерманскую или советскую «мелкую сошку»?

– Исключено. За границей нашим и советским техническим сотрудникам резидентуры, и даже простым, «гражданским» шифровальщикам, строжайше запрещено появляться в одиночку за пределами территории посольства. А тем более – шастать по питейным и прочим злачным заведениям, накачиваться алкоголем. Единожды нарушив железную дисциплину, такой товарищ будет немедленно отправлен домой и навсегда потеряет интересную выгодную работу. На его профессии будет поставлен жирный крест…

Вольфганг не без гордости подумал, что, оказывается, выполнил для Москвы задание существенной важности, и, пожалуй, рассчитался с русскими за старый долг. Однако, оставаясь наедине со своими мыслями, признавался, что не злорадствует, не испытывает к американцам ни малейшей вражды, а тем более ненависти.

Что правда – то правда: мягко говоря, янки не были ему симпатичны. Достаточно вспомнить разрушения, нанесённые американскими самолётами немецкой земле. Но он хорошо помнил и о том, что именно благодаря щедрому «плану Маршалла», гигантскому воздушному мосту помощи, Германия, да и вся Западная Европа, смогли быстро возродиться из невиданных прежде руин. И стать теми, кем стали.

Однако горячая Вторая мировая война вскоре уступила место не менее жестокой «холодной», и теперь ему пришлось на какой-то миг принять в ней участие. Вероятно, он совершил ошибку, оказавшись не на той стороне незримого фронта. Но его вынудили к этому серьёзные личные обстоятельства, которые должен учитывать любой здравомыслящий человек в качестве оправдания такого поступка.

Как и то, что обмен ударами в этой «войне» будет нескончаемым и всё более жестоким, а переменный успех сопутствовать то одному, то другому противоборствующему лагерю. В подтверждение этого вывода Вольфганг спустя много лет узнал из прессы: сказочную услугу ведомству в Лэнгли оказал советский майор-перебежчик Виктор Шеймов – главный шифровальщик КГБ.

В мае 1980 года он умудрился сбежать из московской квартиры, тщательно прослушивавшейся с помощью электронных «жучков». Через Польшу и столицу Австрии перебрался в Вашингтон – разумеется, при содействии американских «дипломатов». Да не один, а с женой и дочерью. Причём этот, тогда 33-летний офицер разведки, владевший всеми главными шифровальными кодами КГБ, находился ещё и под неусыпным визуальным наблюдением «топтунов» – секретных агентов наружной слежки из своего знаменитого учреждения на столичной площади имени Дзержинского.