«Может, куски зацементированных кирпичных и деревянных блоков и другой строительный мусор – это и есть остатки имения, разобранного крестьянами в конце девятнадцатого века?» ― подумала Асиновская.
Обсуждая по дороге к автомобилю свои предположения с подошедшей Матрёшкиной, женщина пыталась вовлечь в разговор и криминалиста Рыбина.
– Как думаете, можно ведь с помощью какой-нибудь строительной экспертизы определить давность постройки и её предназначение? ― обратилась она к ним обоим. ― Раз обломки появились после оползня, значит, до этого они были скрыты в земле. Возможно, это остатки фундамента господского дома или хозяйственных построек. Помните, что погибший Иванов с друзьями искал имение Долгоруковых? Тут есть связь с его смертью! ― уверенно заявила она.
Вернувшись домой, Елена Анатольевна сразу принялась просматривать материалы о семье последних владельцев княжеской усадьбы.
«После кончины князя Ивана Николаевича Долгорукова в 1819 году село Никольское с деревнями Савелки и Ржавки переходит к его младшему брату ― князю Андрею. Он был женат на Елизавете Николаевне ― дочери графа Салтыкова, в браке с которой имел семь сыновей и четыре дочери. Некоторые сыновья князя Андрея достигли высоких постов в период царствования Николая I и Александра II:
– Илья Андреевич Долгоруков ― сначала декабрист, масон в ложе «Трёх добродетелей». Был под следствием по делу декабристов, но суду предан не был (“оставлен без внимания”). Затем отличился при подавлении Польского восстания. Был назначен генерал-губернатором Малороссии, но вскоре умер;
– Василий Андреевич Долгоруков ― генерал от кавалерии, член Государственного Совета, военный министр, шеф жандармов и главный начальник III отделения;
– Владимир Андреевич Долгоруков ― генерал от кавалерии, московский генерал-губернатор в течение двадцати пяти лет…»
Заметив, что от усталости буквы сливаются, Елена Анатольевна посмотрела на часы и отложила очки в сторону
Полночь. Укладываясь в постель, она продолжала думать о княжеской семье и их поместье в Никольском.
…Владимир проснулся позже остальных. Он всегда любил поспать подольше, и домашние его баловали. Зато отец не пропускал ни одной утренней службы в церкви и давно уже был на ногах. Январские дни этого, 1826, года короткие, а святочных хлопот у всех много.
Накануне вечером приехали два старших брата ― Илья и Василий. Он редко виделся с братьями и мало общался из-за разницы в возрасте, но рассказов про их столичную жизнь слышал от домашних немало. С лета, отметив пятнадцатилетие, Володя ждал приезда братьев и мечтал участвовать в семейных встречах и беседах на равных.