- Я... договорилась.

- С кем ты договорилась?! Какую цену с тебя потребовали? Ты дом продала?! Мебель? Ты... ты что вообще вытворила?

Теперь глаза юной невесты - или уже жены? - наполнились слезами.

- Ты мой единственный брат, - ага, с невестой, а тем более женой я промахнулась, - Мне ничего ради тебя не жаль! Да не продавала я дом, Март, послушай! - она потащила его к стене, подальше от меня, зашептала в ухо, но отдельные обрывки фраз упрямо до меня долетали. Наверное, шептать так, чтобы слышал только адресат - отдельное искусство.

Девушка им не владела.

- Нельзя сдаваться, нельзя, слышишь меня, хороший мой, нельзя опускать руки! Только не ты, только не так! Нам помогут, слышишь, обязательно помогут, лирт... он просил никому не называть его имени, он обещал помочь... что-нибудь придумаю, обязательно, ну и что, что Винзор! И королевскую сокровищницу раз в десять декад кто-нибудь грабит!

"И даже не кто-нибудь, а, например, я!"

- Не ввязывайся в это, Ильяна, будешь по соседству сидеть, а ты молодая, красивая, ты жить должна!

Они немного попрепирались, кто кого сильнее любит и кто больше заслуживает счастья, при этом девушка упорно отказывалась признаться, чем она заплатила в обмен на возможность навестить в тюрьме приговоренного к смерти брата, а Март уверял, что спасать его совершенно не надо, ему и так прекрасно, а что в храме Тираты узников Винзора готовы проводить к богине с первого же дня заключения, отпеть грешную душу, так сказать, – это чистая традиция, не о чем и говорить.

- Послезавтра или через два дня, готовься, - шепнула напоследок темноглазая Ильяна, исчезая за каменной дверью, а Март опустился на пол и судорожно раскашлялся - при сестре он себе этого не позволил. Мне неожиданно стало жаль его гораздо больше, чем себя. Со мной, а точнее, с лиртой Агнессой-Ренной, история мутная, неприятная - если не врут, там и убийство, и ограбление, а вот бедолага, неверно починивший сломанную куклу наследника Тутти...

Я предпочла не задумываться об оживлении мёртвых животных. Может, это фокус такой, гипноз, может, жрец тот тоже знатный гипнотизёр и не больше.

- А вдруг она действительно сможет помочь, - примирительно сказала я, вплотную подходя к решётке. Некромант поднял бледное, чуть блестящее от пота лицо, и уставился на меня.

- Лирта, вы хоть понимаете, как и с помощью чего может добиться желаемого небогатая молодая и незамужняя лирта? И к чему в итоге это её приведёт?! В Винзор попасть, это вам не шутки.

Увы, очень даже хорошо понимала, и посочувствовала заботливому брату вдвойне.

- А ваши родители..?

- Умерли, - отрывисто произнёс он, а потом вскочил, уткнулся лицом в прутья, схватил меня за руки. Против ожидания его кожа была тёплой, рукопожатие крепким, и мне вдруг стало... так хорошо. Спокойно.

Чёрные ромбовидные камни в висках блеснули.

- Она предлагает бежать! Вы же всё слышали, так? Из Винзора, лирта! Отсюда никто еще не сбегал! Глупая сумасбродная девчонка.

Тёплые пальцы, сильные, вдруг погладили мои, мягко, почти ласково, и я, злясь на себя за неуместное смущение, опустила глаза.

Ногти у него, как и у меня, тоже были тёмные.

- Я... я так боюсь за неё, она такая отчаянная и наивная, и...

Март замолчал, коснувшись моих подсыхающих царапин, осторожно оголил предплечье.

- Это что такое, лирта?!

- Прогрессивные методы допроса местной жреческой касты, - хмыкнула я, злясь еще больше. О свободе думать надо, а не о глупом заигрывании на пороге смерти неизвестно с кем!

- Если вдруг... - совершенно другим, сухим и деловым голосом произнёс Мартен. - Если вдруг у Ильяны что-нибудь действительно получится, если... если она успеет, или что-то ещё такое произойдёт, вы... Вы пойдёте с нами, лирта?