Завизжали тормоза… «Волга», резко сбрасывая скорость, завиляла задом и пошла юзом. Голова Виолетты качнулась вправо и потом с размаху ударилась о стекло. Сама Виолетта продолжала молчать, никак не реагируя на происходящее и на резкую от удара боль в виске.

«Кажется, сошла с ума!» – Быстро глянув в зеркало заднего вида, Эдуард сумел выровнять сорвавшуюся в вихляющее скольжение машину и наконец остановить её.

В багажнике был беспорядок: канистры упали, но бензин не протёк сквозь плотно закрытые крышки, сумка отлетела в самый угол. По всему багажнику валялись пачки банкнот по двадцать пять, пятьдесят и сто рублей. Пояс и кинжал, вызывающе блестя своими драгоценностями, тоже вывалились из сумки.

«Идиот, забыл застегнуть молнию!» Эдуард наклонился и начал разбирать разбросанные вещи. Перекидывая пачки с деньгами обратно в сумку, он забылся и незаметно для себя перешёл на их подсчёт. «Сто, двести, триста тысяч… пятьсот…» – беззвучно шевелил он губами, иногда их жадно облизывая.

Внезапно за его спиной противно заскрипели тормоза и включилась сирена.

– Попрошу ваши документы!

Сзади на Овсепяна надвинулась чья-то массивная тень.

Вернувшись в Баку, Искандеров заехал в отделение и сразу затребовал сводку происшествий за последние сутки. Пробежав по ней глазами, он понял её бесполезность – в сводке были отмечены лишь незначительные происшествия, исключительно для формальности. «Мелкое хулиганство неустановленных лиц» – стояло напротив всех пунктов.

– Что по нашему району? – обратился Искандеров к дежурному офицеру.

– Несколько разбитых магазинных витрин и окон в домах… – начал докладывать лейтенант.

– Что, неужели в парке никто даже не подрался? – раздражённо бросил Искандеров. – Какой у нас образцовый район, оказывается!

– Виноват, товарищ подполковник!

– Ну, извини, – понимая, что дежурный ни при чём (не он же хитро составлял безликие и неинформативные сводки происшествий), смягчил тон начальник отделения. – Сам-то что знаешь?

– Сегодня утром во дворе дома на Гоголя обнаружили несколько тел, – лейтенант побледнел и глубоко вздохнул.

– Конкретнее! Кто осматривал место происшествия? – У Искандерова мелькнула мысль, что это недалеко от дома Овсепяна.

– Я, товарищ подполковник!

– Протокол соста… – Искандеров осёкся, осознав бессмысленность вопроса. – Расскажи-ка подробнее.

– Странный случай. Прошлой ночью кто-то расстрелял из автомата нескольких азербайджанских мужчин и сжёг их вместе с телами старухи и двоих детей. Входные пулевые отверстия у всех одинаковые… Стреляли в спину. Автомат иностранный. Вот пули.

– Кто обнаружил?

– Я…

– Да нет – тела кто нашёл?

– Двое прохожих. Они, кстати, рассказали, что недалеко от места происшествия видели мужчину в милицейской форме с автоматом. Он нёс женщину. Уехали на серой «Волге». Номер не запомнили – темно было.

Искандеров замер – неужели это был пропавший Овсепян?!

– В какой морг отвезли тела?

– Все сильно обгорели – опознать будет невозможно… Вот только есть голова…

– Что значит «есть голова»? – недоумённо уставился Искандеров на подчинённого.

– Она была отрезана и лежала в стороне. Видимо, когда убийца укладывал тела, он её не заметил в темноте.

– Всё равно нужно поехать и посмотреть! – В голове Искандерова догадки – милиционер с женщиной, убитые старуха и двое детей – стали складываться в пока ещё неясную версию.

– Лучше навестить раненого в больнице…

– Лейтенант, чёрт возьми, сколько раз просил начинать доклад с главного! А ты мне про кучу горелых трупов и голову – как кино пересказываешь! Адрес, живо! – Искандеров бросился к выходу. – И тех двоих очевидцев через два часа доставить в отделение.