Бохрад понимающе улыбнулся, предположив:

− А Эрни не может тебе ни в чем отказать, зная, что ненормальным лучше не перечить.

− Скорее всего. Ешь уже, а то вывел меня на откровения, того и гляди слезу пущу, − Шарух вздохнув, принялся за еду. – Похоже этот хитрец сбежал. Ну, что ж тебе придется как−то поднимать мне настроение.

Только грустить ему долго не пришлось. В столовую бодрым шагом вошел Эрни.

− Я за тапочками ходил, а то в носках ноги мерзнут.

− Эрни, как я рад тебя видеть! – весело воскликнул Бохрад.

− Только ты один рад меня видеть? – Эрни многозначительно глянул на молчаливого приятеля.

− Я вдвойне рад, а то этот маниакально−депрессивный субъект грозился, что мне придется поднимать ему настроение за двоих.

− Кстати, Бохрад, я прошелся по спальне, вспоминая, что мы творили…

− И что?

− Нашел много картошки и ни одной завалявшейся апельсиновой корки. Мне Шарух совсем апельсины не давал? Знал, наверно, что я все забуду и веселился от души.

− А ты их вместе с корками съедал.

− До чего довести человека… − Эрни сел за стол, пододвинув к себе тарелку с супом. –Я такой голодный! А вы чего плохо едите? Невкусно?

− Вкусно, вкусно, − наконец, нарушил молчание Шарух. – Просто тебя ждали. Я уж решил, что ты сбежал.

− О нет, теперь ты так просто от меня не отделаешься. Поживу у тебя тут еще немного. И даже не думай возражать! Сервис меня вполне устраивает, а зрелища мы организуем сами.

Шарух посмотрел на друга с умилением, потом улыбнулся, восхищенно проговорив:

− Эрни… как же я тебя обожаю! Так бы и съел, чтобы никогда не расставаться.

− Но, но… Потом не плачь: «Эрни, пожалуйста, уходи из моего Музея, чтобы глаза мои тебя больше не видели! Всю душу мне вымотал, нервы истрепал, а удовольствия не доставил!»

Шарух, посмеиваясь, переглянулся с Бохрадом.

− Бохрад, чувствуешь, какие мне грозят радужные перспективы? Так что даже не завидуй!

Шарух был счастлив, что Эрни сам принял решение остаться у него. Не придется его уговаривать, убеждать, настаивать…

Бохрад смотрел на друзей и понимал, что не было в его жизни настоящего любящего всем сердцем, такого заботливого, внимательного, пусть и сумасбродного друга, как Шарух. Тут было чему позавидовать…

После обеда Шарух попросил всех собраться в гостиной. Бохрад и Эрни сидели на диване и грызли жареные орехи, пока сам он где−то бегал.

− Наверно будем обсуждать наши проделки, − предположил Эрни.

− Я и не сомневаюсь.

− Стыдно−то как… Такое может всплыть, что и сам не помню.

− Нашел чего стыдиться. Я тоже не в адеквате был. Ел картошку с очистками и даже немытую. Посмеемся, да забудем.

− Что правда? С очистками и немытую?

− А ты, кстати, напал на него, отобрал апельсины и тебя он долго не мог найти.

− Это я помню, − Эрни улыбнулся. – Давай не будем вспоминать. Потом еще он своими вопросами достанет.

− Я не против. Все спросить хочу: как ты к Шаруху относишься?

− К Шаруху? – Эрни задумчиво умолк. – Нет такого слова, чтобы описать. Даже близкого по смыслу. Это все очень личное. Если уволишь его со службы, я тоже уйду.

− Нет, ты что! Даже в мыслях не было. Где еще я найду такого ценного сотрудника?

− А как тебе все его причуды?

− Нормально. Привык уже. Мне даже нравится слушать его угрозы, еще он так хитро с прищуром посмотрит, аж мурашки по спине бегать начинают. Даже чувствую, как душа медленно к пяткам опускается.

− Да это он умеет.

Наконец вернулся Шарух. Сняв в прихожей обувь, прямо в носках он прошел в гостиную.

− Заскучали? Я заказал изготовить мишени для стрельбы.

− И оружие нашел? – поинтересовался Эрни.

− Завтра доставят. И так, друзья мои, − Шарух сел в кресло напротив собравшихся. – Бохрад, ничего если я тебя тоже другом буду называть?