- Вы же умрёте так ненароком, кому наследство останется? Мне как наложнице что-то перепадёт? - кричала я в истерике и даже хохотала, кажется. Очень мне не хотелось перед ними плакать и показывать свою слабость.

Мужчина поднялся, его бешеные глаза вращались, а губы тряслись от злости! Вот бы его инфаркт хватил! Кажется, он намеревался продолжить избиение, но вмешался дядя. Сердито зыркая в мою сторону, он помог отряхнуться господину и поправлял его одежду, уговаривая:

- Сегодня в полдень я отправлю Лан в ваш дом, господин, простите, что вчера не понял вашего нетерпения.

- Нетерпения? - спрашивала я и продолжала грубить, - Да от него песок сыпется, а ещё наложницу ему подавай, мерзкий старик!

Дядя приказал служанке:

- Подготовь все, чтобы в полдень её тут не было.

Он помог выйти господину Гуню и ушёл сам.

Но тут вошла Мэй со своей матушкой и, хозяйским взором окинув мою комнату, промолвила:

- Матушка, я хочу жить здесь, и все платья сестры хочу себе оставить.

Мать кивнула и приказала моей служанке:

- Надень на неё самое простое платье и самые простые украшения, всё остальное оставь в комнате.

- Но как же вещи в дорогу, смену белья и родовые аметисты, - пыталась возражать служанка, но её прервали.

- Ей это не понадобится, а нам нужнее, скоро у Мэй свадьба, эти вещи ей пригодятся. Лан, ты в статусе наложницы всё равно никуда не сможешь выйти, ха-ха!

Обе женщины, окинув меня победными взглядами, вышли из комнаты.

И за что они так не любят свою племянницу и кузину, удивлялась я, потирая ушиб на щеке.

Шан вновь засуетилась, готовя мне лечебную мазь и прибираясь в комнате.

- А где няня Пуи? - неожиданно вспомнила я, что уже давно не видела эту пожилую добрую женщину.

- Её отослали в деревню, потому что она уже не может работать в полную силу и ещё..., - служанка замялась, - Няня пригрозила вашему дяде, что сообщит в Управу о его поступке. Он не имеет право продать наложницей дочь своего брата, а ваше наследство тоже должно хотя бы в составе приданого быть вашим, кажется, такие слова говорила няня.

Понятно, думала я и быстро соображала, что это уже совсем не похоже на сон.

Щека всё ещё болела от удара, а душа от обиды. Хоть мне и досталось тело юной девушки, оно физически ощущало голод, жажду, боль, как будто моё собственное. Воспоминания тоже хранились в голове, если я хотела вспомнить какое-то событие из жизни Лан, мозг подкидывал соответствующие картинки. Неужели, я и вправду попала в другой мир, заняв чужое тело? Для сна это уж чересчур долго и слишком явно.

Может, я лежу сейчас в коме, а эти иллюзии результат действия каких-то сильных лекарств? Хм, и как мне быть? Терпеть боль и насилие? Этот мерзкий старик от меня так просто не отстанет, а в доме никто мне не поможет. Служанка ничего не может сделать, бывший жених тоже предложил весьма сомнительный вариант. Как же быть?

Книжные герои в таких случаях сбегали, а еще им часто помогали принцы и спасали их в последний момент. А, может, принца подождать? Дикие нравы этого мира и моя беспомощность не оставляют выбора. Придётся бежать, а там видно будет.

С этими мыслями, я позволяла служанке переодевать меня. Надо отдать ей должное, она надела на меня хорошее дорогое платье и среди простых украшений воткнула мою любимую серебряную шпильку с аметистом, одну из набора родовых драгоценностей. Постаралась замаскировать её под волосами и сообщила, что, в крайнем случае, её можно использовать как оружие. Не представляю, как это возможно, я и драться не умею, но поблагодарила милую девушку.

Ближе к обеду, со слезами на глазах, она проводила меня к воротам и стала усаживать в повозку, которую господин Гунь прислал за мной. Даже не паланкин, как в сериалах, а простую крытую повозку с лошадьми. Ну ладно.... Рядом стояли любопытные соседи и переговаривались, многие жалели меня.