– А если он не пойдет в ванную? – спросила я.

– Ну, тогда поржут у него в офисе, – пожал плечами крыс.

– Нет, не надо этого делать. Масуд, я так устала проводить дни и ночи в лампе… Я устала летать бесплотным духом… В конце концов, я женщина! Я хочу детей иметь, знаешь, как тяжело полторы тысячи лет видеть счастье на лицах людей и понимать, что только семь желаний отделяют тебя от такого же счастья?

– Да на фига тебе эти спиногрызы? Пищат, кричат, какают, в общем, делают тоже самое, что и я. А когда подрастут, то станут шляться, грубить, посылать на три буквы. Я же лучше ребенка – я тебя давно знаю, могу испортить жизнь так, что ни одному спиногрызу не под силу. Хочешь, заражу тебя андалузской чесоткой, и ты покроешься фиолетовыми чирышками? А что? Зато найдешь себе занятие и будешь кайфовать, когда почешешься…

– Как был ты рабом, так рабом и остался, – покачала я головой. – Всё время стараешься угодить.

– Я не раб! Я помощник… – взвизгнул крыс.

– Да ну тебя, – отмахнулась я от Масуда.

Ну, откуда же я могла знать, что наша обычная перепалка перерастет в нечто большее? Ну, поругались, с кем не бывает за полторы тысячи лет, но сейчас в крыса словно что-то вселилось. Возможно, это накопились прошлые обиды, и он решил их сейчас выплеснуть.

Не самое лучшее время он выбрал для выплескивания. Я думала о детях, и недоступное для меня чувство материнства разжигало недовольство в душе.

– Ты снова машешь на меня рукой, Гуля! – вскрикнул Масуд. – А ведь я именно из-за тебя тут торчу. Я мог оттрахать тысячи других баб, а ты…

– А я всего лишь была женой персидского царя. Я не тысячи других баб! Не забывайся, раб! – Масуд надавил на больную точку, сравнив меня с другими.

– Я не раб!!! – гневно пропищал Масуд.

– Ты всегда был рабом! – показала я язык. – И моя маленькая милость даровала тебе вечную жизнь. Не забывайся, раб

Он подскочил ко мне и попытался цапнуть за ногу. Закругленным носком туфли Масуд получил в лоб и отлетел на подоконник. Снова стойка в стиле Брюса Ли, а потом маленький метеор кинулся в атаку.

На этот раз ему удалось поцарапать мне лодыжку. Я взвизгнула от боли и запустила крысом через всю квартиру.

– Джеронимо!!! – проорал Масуд, прежде, чем распластался по стене.

– Будешь знать, как нападать на свою госпожу! – рявкнула я, когда крыс поднялся с пола и сел, мотая башкой. – В следующий раз превращу тебя в верблюжью лепешку и будешь вонять до тех пор, пока не выбросят… Знай своё место, раб!

Конечно же я не могла превратить его во что-либо другое, но поугрожать-то я могла!

– Я! Не! Раб! – пискнул Масуд и молнией метнулся обратно.

Он не нападал на меня, а по широкой дуге обежал и кинулся к проигрывателю.

Слишком поздно я поняла, что крыс собирается сделать. Он оказался возле диска раньше, чем я смогла что-либо предпринять.

– Вот тебе! – пискнул он и начал проводить когтем по диску, царапая его.

Я пнула воздух, украшенная самоцветами туфля соскочила с ноги и ударила крыса в многострадальный лоб. Масуда отнесло в сторону, но его коварство принесло плоды – диск наполовину был испорчен. Узкая царапина начиналась от дырки и продолжалась на ширину двух пальцев.

– Ах ты ослиный хвост! Да чтобы шайтан зажарил тебя на вертеле и откусывал по кусочку каждые полчаса! – воскликнула я, осматривая ущерб.

– Да чтобы твои титьки упали на пол ,и ты постоянно о них спотыкалась! – пропищал Масуд.

– Ты глупая крыса! Мы же могли исполнить все его желания и разбежаться, а теперь…

– Насрать мне на этого лоха! Были другие, будут новые! А тебе это будет уроком, сумасшедшая баба!

– Да ты… Да ты… – я задохнулась, придумывая самые страшные проклятия, которые можно скинуть на мохнатую башку маленького наглеца.