– О нет, это один лишь золотой господин такой невезучий. Мне сказали, что в решетке шлюза образовалась дыра, и он попытался сбежать в реку, да застрял, – Ху Мэнцзы подразнил чудовище веткой. – Так бился, что ободрал всю спину! Но дыру заделали, беспокоиться не о чем.

– Решетку? Значит, пруды в саду питаются от реки?

– Удобно, не правда ли? – Ху Мэнцзы подразнил другую рыбу, но и та осталась к нему равнодушна. Достоинства у нее было побольше, чем у этого легкомысленного господина. – Это, верно, потомки тех карпов, которых запустила сюда жена старого генерала Пэя! Всегда смотрел на них, и хотелось всех повыловить, до того они аппетитные! Но госпожа пригрозила, что вовсе перестанет меня пускать! Строгая дама, под стать своему муженьку-вояке!

Сун Цзиюй понял, что запутался в генералах. В столице он о военных-Пэях точно не слышал, разве не выродился этот клан давным-давно в мелких чиновников? Впрочем, возможно, он не так понял…

– Так вы друг семьи… – он нарочито вздохнул. – Я думал, вы мне услугу оказываете, а оказалось – о чужом благе печетесь.

Ху Мэнцзы рассмеялся. Смех у него был низкий, мелодичный.

– Почему же все не могут остаться в выигрыше? Взгляните, к примеру, на эти яблони! – он, подобрав полы халата, подбежал к трем кряжистым деревьям, склонившим друг к другу кроны. Часть веток усохла, но среди зеленеющей листвы болтались несколько краснобоких яблок. – Не обращайте внимания на неприглядный вид, у этих яблонь самые сладкие плоды на всем юге! Весной девушки хоронили их опавшие лепестки, никто не посмел бы выбрасывать такое сокровище! Летом, в день рождения юной госпожи, на них накидывали алый шелк, чтобы и деревья могли покрасоваться в праздник. Подождите, сейчас сами поймете!

Он обхватил ствол ближайшего дерева и потряс. Упала пара желтых листков, но ничего не произошло.

– Ах… растерял я сноровку, постойте… – он пнул дерево. На этот раз не упало даже листа.

Сун Цзиюй сделал вид, что рассматривает что-то на земле, лишь бы скрыть улыбку. Чего доброго, изнеженный господин Ху обидится.

– Со старыми деревьями всегда сложно, – дипломатично сказал он. – Позвольте, я помогу.

Достаточно было всего лишь сконцентрировать ци в ладони и вполсилы ударить, чтобы крона зашумела и спелые яблоки полетели вниз, с треском ломая тонкие веточки. Сун Цзиюй, как в танце, развернулся через плечо и поймал одно яблоко на тыльную сторону ладони, а другое – на носок сапога.

– Прошу, господин Ху, – он бросил Ху Мэнцзы яблоко, пойманное рукой, второе же, подбросив, будто мячик, схватил и как следует вытер о рукав. Такое знакомое с детства движение… В родительском имении было много яблонь. Матушка всегда велела мыть яблоки и не есть зелеными, но разве мальчишки слушают…

– Прекрасно, прекрасно! – господин Ху так и лучился от счастья, как ребенок на цирковом представлении. – Как вы владеете телом, каждое движение так быстро, так отточено! Смотрю на вас и думаю: на что растратил свою юность! Не покажете ли мне пару приемов?

– Отчего бы нет, – Сун Цзиюй усмехнулся. Абсолютно ясно, что никакого толку из обучения в таком возрасте не будет, но не отказывать же, когда человек так искренне радуется? К тому же назавтра обещание будет позабыто.

Однако он вспомнил вдруг, как легко Ху Мэнцзы отворил дверь в кабинет, с которой никто в управе сладить не мог. Случайность? В конце концов, она ведь не тяжелая, просто рассохлась. Возможно, достаточно лишь приподнять ее на петлях, чтоб легко войти. Он сделал себе зарубку на память попробовать.

– Я знаю, что вы на самом деле не хотите быть моим учителем. Как тогда нам остаться друзьями? – Ху Мэнцзы впился крепкими зубами в яблоко, зажмурился от удовольствия. Сун Цзиюй последовал его примеру, все повод не отвечать.