– Ибо я вам очень благодарна!

– А что случилось? – недовольный её извержением эмоций, но в рамках приличий тоном спросил я.

– Я давно мечтала овладеть клиентом, почувствовать полную над ним власть. Связать ему яйца. Жестоко отдрачить, не думая о привычной вежливости. То, что я как раз сделала с вами.

– Да. И тогда?

– Что?

– Что тогда должно наступить?

– Ничего. Новая жизнь. Я тогда стану хозяйкой, – начала она подбирать слова. – Я буду готова. Новая жизнь наступила.

– К чему вы теперь готовы?

– К тому, чтобы начать собственное дело. Потому что только получив полный контроль над мужчиной, женщина становится собой.

– Радикальный феминизм, – даю ей свою оценку. – Да и слишком жестоко у вас выходит. Взгляд такой на жизнь. Слишком жёсткий.

– Что жестоко?

– У вас парадигма или – или. Кто – кого. А не win – win. Жесть.

– Да, – ответила она. – Да. Я ограниченна. Тут вы правы. Вы же знаете, из какой мы страны, из тоталитарного прошлого, ха-ха, хотя я его и не застала, но родители, учителя и прочая сволочь из телеэкрана постарались мне мозги засрать и в своём духе воспитать. Но спасибо.

– Вас, Инга, немного заело на благодарностях. За что вы меня благодарите?

– Не обижайтесь. Вы меня, можно сказать, благословили.

– Благословил? Своими яйцами?

– Я ухожу с работы. И начинаю новую жизнь.

– В смысле? Бизнес?

– Да. В смысле. Деньги свои какие-никакие есть.

– Массажисток как собак, море, это как проституток.

– Да.

– И большая часть из них не преуспевает. А так.

– А мне повезёт, – убеждённо сказала Инга. – Хотя какая разница. Считайте, что мне не повезёт. Если вам так думать приятнее. Я вам всё равно благодарна.

– За что?

– А вас заело на вопросе: «За что спасибо?» В этом было что-то мистическое. Шиворот-навыворот, ошибка реальности, сбыча мечт, ха-ха. В общем, вы меня благословили на начало новой жизни. Спасибо.

Я хотел было сказать: «За что спасибо-то?» – но удержался, и вместо этого сказал:

– Ну, что ж, шагаем в будущее. Одеваться – для меня, переодеваться – для вас. И пошли.

– Ага, – подхватила радостно Инга. – И пойдём.

В кафе-караоке Инга с увлечением орала в микрофон:

– Сядь! Сядь мне на лицо! – группы «Анакондаз», так что пара мужчин из присутствующих посетителей у неё как бы случайно что-то спросили, но она им грубо отрезала:

– Ничего не хочу! Отвали! Нахуй! – и они от неё отстали.

Она заказала отдельный кабинет и приказала принести алкогольные коктейли, приглашая меня широким жестом:

– Я давно не общалась с адекватом. Мне по работе, в жизни, последнее время, да и не последнее, встречаются какие-то мудаки, – и я молча кивнул.

– Расскажите мне немного о себе. Или расскажи. Давай уже на ты, – сказала, и мы отпили коктейли, со смехом переглянувшись.

– Я работаю на телефоне, консультирую по тарифным планам и прочему говну, – потёк словесным потоком я, удобно устроившись и видя перед собой уставившиеся на меня с интересом глаза Инги, что ловила каждое слово. – Какой это кайф, что ты так слушаешь! Ладно, – я время от времени отпивал. – Нельзя сказать, чтобы я был особо счастлив. Но особо счастливых я у нас в офисе не наблюдаю, вокруг люди подневольные. Начальство пытается нагнетать ощущение невероятного удовлетворения от работы и вселить в нас западный психоз достижения и успеха, придумывает нелепые игры и конкурсы, кто больше предложит нашего говна клиентам, или кто больше его продаст, или у кого короче всего среднее время телефонного разговора. Если выиграешь, тебя наградят. Пачкой печенья. За один евро. Типа, мелочь, но приятно, ха-ха, – сказал я своё «ха-ха» и радостно отметил, что Инга с одобрением и поддержкой тоже усмехнулась. – Что оно как-то унизительно, мы стараемся не думать, пока начальство молча над нами смеётся, как мы все в душе подозреваем. Мы наёбываем клиентов тем, что говорим о плюсах и не говорим о минусах нашего продукта, работодатели наёбывают нас и недоплачивают, а их, работодателей, ещё кто-нибудь наёбывает. И, может быть, даже я, хотя бы тем, что открываю сейчас тебе их секреты.