Сложно поверить, что его и, правда, волновало, кто заперт там внутри, в его ненаглядной Барби, и что я при этом ощущаю. С другой стороны, он снова утратил речь, что, несомненно, пошло ему только на пользу. Голос того, кого Набериус назвал Астаротом, больше напоминал скрип дверцы шкафа. Как там объяснил маркиз, хозяин почти не пользуется речью?

— Какие вы оба молодцы, закончили, — вот и Набериус, легок на помине. — Я уже испугался, что придется вмешаться. Не сочтите за наглость, господин, но мы не имеем права ни на йоту отклониться от церемониала. Больно щекотливая ситуация.

Астарот кивнул ему. Перевел взгляд на меня и… поклонился! Нет, он не согнулся в талии, не бил челом, но опустил взгляд, опустил голову и несколько секунд пребывал в таком положении. Спутать поклон с чем-то другим было невозможно. Так же резко, как бросился на меня, он развернулся к дверям.

Во мне что-то разочарованно щелкнуло. Казалось, что Набериус только начал допрос и скоро и сам перейдет к сути… что герцог внимательно слушал все, что я говорю — сейчас же он так беззастенчиво убегает. Женщина-змея в грациозном броске распахнула перед ним дверь, а сама осталась с нами.

Поцелуй будто расчертил все на до и после. Через жерло вулкана я заглянула к истокам адского пламени и не испугалась. Не в моем характере прятать голову в песок. Но то, что я готова признать существованием новой реальности, еще не значит, что я с ней смиряюсь. Ладно, здесь есть два других нечеловека, вроде бы не возражающих ответить на мои вопросы.

— Куда так заторопился ваш господин? Он всегда такой порывистый — сначала хватает меня посреди беседы, потом так же стремительно делает ноги.

— Ему необходимо доложить о том, как прошла эта ночь. Затягивать нельзя, его отчета ждут в самом низу, — теперь подала голос Ичитау. Он оказался тихим и меланхоличным, как будто она оплакала всех ныне живущих много тысячелетий назад.

— А ночь, судя по тому, что герцог вовсе не был мне рад, пошла не по плану?

— Это очень верное определение, госпожа, — подключился Набериус. — Вы только что имели честь стать невестой одного из трех принцев ада, великого герцога, командующего сорока легионами, князя среди обвинителей — и несть числа его титулам. В этой декаде Астарот также повелевает и подземным, и подлунным миром.

— Попала так попала. Точно, главный черт. А как часто у вас тут пищу принимают? Завтраки там, обеды… Можно мне питаться отдельно? — я нервно захихикала, вспоминая, как именно звучало проклятие, которым приложил меня Петр.

— Изумительно. Это, наверное, последнее, о чем стоило бы волноваться. Голодной вы не останетесь.

— Набериус, Ичитау, у меня столько вопросов, но первый из них звучит так — какого, собственно, вы сгрудились вокруг меня и сочувственно киваете… Откуда столько симпатии и почему я должна вам доверять?

Настал черед Ичитау. Она присела в коротком реверансе.

— Вы невеста господина. Мы те, кто ему служит, хотя слугами в обычном понимании не являемся. Набериус представился. Он вольный демон, заслужил этот статус, но отказался покинуть герцога. Я же демон-нянька. Я много раз могла перейти в другую иерархию, возвыситься или, наоборот, выйти из адского племени. Поверьте, такая возможность случается далеко не у всех.

— Эдвина, — давайте я буду называть вас так, потому что это имя предыдущей хозяйки тела, и это избавит нас от части хлопот. — Ичитау — она не правая и не левая, а третья рука Астарота, его узкая разящая длань. Она проникает туда, куда попасть невозможно, и настигает его врагов, когда они меньше всего этого ждут.