Яр сжимает мою ладонь.

– Все хорошо, дорогая.

Сердца бьются.

Как легко стать счастливой. Сердца бьются. Яр рядом. Что нужно еще.

– А пол скажете? Мальчики или девочки?

– Скажу, – улыбается она и снова что-то смотрит в мониторе. – У одного малыша мужской пол... Второй сказать трудно, не видно. Но скорее всего, тоже сын. Разнополые двойняшки редкость.

– Спасибо, – говорю я.

Врач продолжает:

– Я вам больше скажу. Вас можно выписать. Конечно, никаких нагрузок и нужно беречь себя, но постельный режим больше не показан. Все будет хорошо. Вам нужно будет регулярно приезжать. Но в остальном пора успокаиваться и просто жить. Самый опасный срок миновал.

До сих пор не верю. Слышу, но не верю.

– Я могу забрать ее сегодня? – спрашивает Яр, пока я привожу себя в порядок после УЗИ и пытаясь все осмыслить.

– Конечно, – кивает врач. – Выписку получите у медсестры. Разумеется, при малейших недомоганиях звоните, мы пришлем скорую помощь. Но я думаю, это не понадобится.

Как-то теперь придется с этим жить, ошалевшей от счастья, привыкать к своему беременному состоянию – больший срок беременности еще впереди, и начинать видеть будущее.

И я понятия не имею, как жить эту новую жизнь.

Все так внезапно закончилось. Я думала, буду лежать здесь до конца века. И вдруг… свобода.

С которой я абсолютно не знаю, что делать. Кажется, мы оба этого не знаем.

5. Глава 5

– Мне нужно в офис, – Яр целует меня в лоб. – Справишься одна?

– Не волнуйся.

– Не готовь и ничего не делай. Полежи.

Он оставляет меня на пороге квартиры одну.

В больнице я належалась вдоволь. Слушаю тишину: в чужом доме одиноко и страшно. Подхожу к окну, глядя во двор. Любой пейзаж кроме больничного – настоящее приключение.

В холле зеркальный шкаф и я поворачиваюсь боком. Внутри бурлит радость, но по спине пробегает холодный ветерок. Не радуйся сильно, жизнь столько раз тебя обманывала, кто сказал, что сейчас будет иначе, словно шепчет он…

Но я улыбаюсь. У меня появляется долгожданный живот. Еще маленький, но отчетливый, и он говорит: я расту! Не могу поверить. До сих пор не могу.

Мне уже лучше. Самыми страшными были недели до двенадцати. Особенно восьмая, девятая и десятая. Я была уверена, что скину. Только уверенность Яра в положительном исходе не дала отчаяться.

Эта улыбка – первое, что я позволила себе с момента, как узнала про беременность.

Изучаю дом заново – здесь я провела только одну ночь. Зато в ванной замечаю, что чужих женских вещей больше нет.

В холодильнике полный набор продуктов. Знаю, Яр говорил не готовить, но вряд ли я перетружусь, если поджарю пару стейков индейки. Пока они весело шкворчат на сковородке, решаю включить телефон.

Как давно ни с кем не говорила… Первым делом звоню сестре: приходит куча смсок и несколько тревожных от нее.

– Алло! – сразу отвечает сестра. – Как ты там? Карина, у тебя все хорошо?!

Вдыхаю со счастливой улыбкой.

Вполне ее понимаю.

Уехала беременной и пропала. Уверена, Лена считает, что я потеряла детей… Вернее, ребенка. О двойне она не знает.

– У меня хорошая новость…

– Неужели? – затаивает она дыхание.

– У меня тринадцать недель.

Сестра потрясенно молчит.

Даже дышать перестает. Не спрашивает – не шутка ли это. Знает, что таким шутить не буду. Не поздравляет, потому что оглушена. Это приятный шок.

– О, Карина… – вздыхает она. – Я тебя поздравляю, дорогая!

– Это еще не все.

– Не все?

– У меня двойня.

Она смеется, и нас обеих покидает напряжение.

– Это просто невероятно, Карина!

– Я лежала в больнице, – рассказываю я. – Сегодня выписали… Тринадцать недель! Представляешь?!

– Кто?
– Один мальчик! Второго плохо рассмотрели.