Начиная с 1970 года, этот метод был формализован и усовершенствован в Behavioral Sciences Unit (BSU) при Академии ФБР, и сейчас он самый распространенный в мире.

Тем не менее, английская криминология в лице Дэвида Кантера^>12 в свою очередь развивает с 1980-х годов Investigative Psychology, но роль, которую здесь играет использование статистики, будет ограничивать ее применение в пределах Соединенного Королевства. Наконец, калифорнийский эксперт Брент Турвей^>13 изобрел Bеhavior Evidence Analysis (BEA), без сомнения, слишком сложный для полицейской практики.

Криминологические обобщения по серийным убийцам остаются не очень убедительными.

Когда спекулируют на общественных и культурных фактах, которые способствуют появлению этого феномена – окружающее нас насилие, его историческая традиция, его изображение в литературе и медиа, – то подходят нему слишком обобщенно. Когда заявляют об «интегрированной модели», как, например, в диссертации Эдварда Митчелла^>14 из Института криминологии Кембриджского университета, то не выходят за рамки компиляции. Последний вклад, известный нам, – статья Ребекки Тэйлор^>15 из Бостонского колледжа в журнале Brief Treatment and Crisis Intervention обещает описать этиологию серийного убийцы психопата. О чем же эта статья?

Ее единственный вклад состоит в том, что она выступает против терминологической синонимии в исследованиях по ASPD и психопатии. ASPD – это категория, введенная Американской психиатрической ассоциацией (American Psychiartic Association) в четвертом издании DSM, которая касается субъектов безответственных, импульсивных, нетерпимых к любой фрустрации, лишенных эмпатии, неэмоциональных, манипуляторов, презирающих и нарушающих правила общественной жизни, социальные нормы, культурный код, права и чувства окружающих. Психопаты, отвечающие критериям Psychopathy Checklist-Revised Хейра^>16, удовлетворяют почти всем критериям ASPD. Тем не менее, настаивает Ребекка Тейлор, большая часть лиц с ASPD не является психопатами. Мы по-прежнему остаемся очень далеко от заявленной этиологии.

Что же касается лечения, то подсчет, сделанный Харрисом, Райсом и Кормьером^>17 в 1994 году, по-видимому, отметил точку невозврата: из 292 преступников мужского пола, совершивших насильственное преступление, половина проходила лечение в течение двух лет, со средним присутствием в пятилетней программе реабилитации, и показала увеличение рецидивов насилия на треть по сравнению с той половиной, которая не лечилась, а находилась в тюрьме. Эта неудача объясняется тем, что исследователи возлагают большие надежды на предупреждение правонарушений, выявляя серийных убийц в детстве и подростковом возрасте^>18. Но что обнаруживается? По сути, триада МакДональда, которую мы уже упоминали, была предложена сорок три года назад. К тому же совсем недавно Моффитт установил, что если антисоциальное поведение проявляется рано и преобладает в предподростковом возрасте, то прогноз будет плохим. Согласимся, что этот вывод лежит на поверхности.

Относительно offender profiling, о котором мы говорили чуть выше, недовольные исследователи досадуют, что «нынешние методы покоятся на наивном и устаревшем понимании личности»^>19.

Серийное убийство, так же, как и spree killing и mass murder, все еще очень мало исследовано в нашей стране, для того чтобы французские исследования имели большой вес. Вполне возможно, что запрограммированное разрушение «французской социальной модели» и одновременное принятие ценностей