– Совершенно верно, – одобрил Пуаро. – Превосходно.

– И я предполагаю, могут быть люди… – Миссис Оливер осеклась и нахмурилась.

– Не думаю, что люди очень помогут, – сказал Эркюль Пуаро. – В свое время, возможно, это было cause célèbre[7]. Но что такое cause célèbre, если подумать? Если только оно не заканчивается удивительной развязкой, а в данном случае развязки не было. Никто о нем не помнит.

– Да, – признала миссис Оливер, – это истинная правда. В газетах было много шуму, и иногда этот случай упоминали, а потом все просто забылось. Что ж, так теперь делается. Как с той девушкой на днях – знаете, которая вышла из дому, и ее нигде не могли найти. Ну, то есть это случилось пять или шесть лет назад, а потом вдруг маленький мальчик играет в куче песка, или в яме с гравием, или что-то в этом роде – и находит мертвое тело. Через пять или шесть лет.

– Это верно, – согласился Пуаро. – И также верно другое: зная, сколько времени пролежало тело и что случилось в тот конкретный день, вернувшись к разнообразным событиям того дня, о которых остались записи, можно, наконец, найти убийцу. Но в вашем случае это будет труднее, поскольку, похоже, ответ будет одним из двух: либо муж не любил жену и хотел избавиться от нее, либо жена ненавидела мужа или имела любовника. Поэтому это могло быть убийство из ненависти или нечто совсем иное. В любом случае будет, так сказать, нечего разыскивать. Если полиция ничего не нашла в свое время, то мотив может оказаться сложным, который нелегко разглядеть. Потому оно и осталось сенсацией на неделю, не более того.

– Наверное, я навещу свою крестницу. Пожалуй, та ужасная женщина этого от меня и хотела. Она думает, что моя крестница знает – ну, может знать, – сказала миссис Оливер. – Знаете, дети осведомлены о таких вещах… Они ведают самое невероятное.

– Вы имеете представление, сколько лет было вашей крестнице в то время?

– Ну, да, если посчитать… но сразу не могу сказать. Наверное, девять или десять, но, возможно, и больше, не знаю. Думаю, она в то время была в школе. Но, может быть, это моя фантазия, воспоминания о том, что я когда-то читала…

– Так вы думаете, миссис Бёртон-Кокс хотела, чтобы вы получили информацию от своей крестницы? Возможно, девушка что-то знает, может быть, говорила что-то ее сыну, а сын сказал матери… Подозреваю, миссис Бёртон-Кокс пыталась сама расспрашивать девушку и получила отпор, но потом подумала, что знаменитая миссис Оливер, которая к тому же ее крестная мать и полна криминальных знаний, может выудить из нее информацию. Хотя почему ей так это важно, я не могу понять, – сказал Пуаро. – И мне не кажется, что те, кого вы туманно называете «люди», смогут помочь через столько лет. Неужели кто-то что-то помнит?

– Ну, в этом случае, я думаю, могли запомнить, – сказала миссис Оливер.

– Вы удивляете меня. – Пуаро озадаченно посмотрел на нее. – Разве люди что-то запоминают?

– Ну, на самом деле я думала о слонах.

– О слонах?

Как это частенько бывало и раньше, Пуаро подумал, что миссис Оливер действительно самая непостижимая женщина. С чего бы вдруг о слонах?

– На том ленче я думала о слонах.

– Почему? – с любопытством спросил Пуаро.

– Ну, на самом деле я думала о зубах. Знаете, это штуки, которыми пытаются жевать, а если у вас в некотором роде зубы ненастоящие – ну, вы не можете делать это очень хорошо. Понимаете, приходится помнить, что можно есть, а что нельзя.

– Да, – глубоко вздохнул Пуаро, – Да, да. Дантисты – они могут сделать многое, но не всё.

– Совершенно верно. А потом я подумала, знаете ли, что наши зубы – это просто кости, и они не так уж прочны, а как хорошо быть собакой, у которой зубы гораздо крепче. А потом я подумала о других, у кого такие твердые зубы, – о моржах и других животных. И вспомнила о слонах. Конечно, когда думаешь о слоновой кости, то думаешь и о слонах, не так ли? Об огромных слоновьих бивнях…