Последний «Алмаз-Т», запущенный в марте 1991-го, летает до сих пор (писано в 1996 году). Предел его «зоркости» – 15 метров при ширине полосы обзора в 600 верст.

Так что, дорогой читатель, в конце 80-х в ответ на «звездные войны» Империя могла вывести в космос эскадру пилотируемых станций с пушками на борту. Космических «летающих крепостей», могучего оружия господства в околоземном пространстве, оружия, которое делали в Москве, на заводе имени Хруничева.

В конце 70-х будущий президент США актер Рейган часто любил смотреть хит тех времен – боевик «Звездные войны». Но его куцые голливудские мозги и помыслить не могли, что у русских уже есть космические крейсеры.

Любое обострение ситуации, подобное Карибскому кризису – и вся система космической разведки США уничтожалась русскими «Полетами». У нас оставались прекрасные аппараты разведки, способные поразить любого, кто дерзнет к ним приблизиться.

Не США, а мы могли победить. Об этом горько вспоминать сейчас, когда наши космодромы покрывают ржавчина и бурьян. Когда россиянский режим, возросший на развалинах Империи, униженно побирается на Западе, прося миллиардик—другой.

Однако здесь нам нанесли удар в спину собственные же партийные вожди. 12 мая 1987 года большой конференц-зал на Байконуре был переполнен – перед собравшимися выступал генсек Горбачев. У многих тогда все похолодело внутри, а министр общего машиностроения Олег Бакланов просто сжал кулаки до белизны в костяшках пальцев.

«Мы выступаем против гонки вооружений, в том числе и в космосе… – вещал с трибуны маленький человечек с пятном на лысине. – Наши интересы тут совпадают с интересами американского народа… Мы категорически против переноса гонки вооружений в космос…».

Этот радетель интересов американского народа действительно совершал убийство. Ибо в тот день на старте стояла ракета «Энергия» с пристыкованным сбоку 80-тонным аппаратом «Скиф-Д» – прототипом космического истребителя с лазерной пушкой. Его создавали в рекордные сроки в НПО «Салют», под руководством Дмитрия Полухина, и сам Бакланов, работая по шестнадцать часов в сутки, давил на смежников, контролировал ход поставок. Но речь Горбачева пустила все коту под хвост за три дня до старта. «Скиф» был выведен на орбиту лишь для того, чтобы тут же быть брошенным на сожжение в плотные слои атмосферы («Российская газета», 16.05.97).

А ведь «Скифы» означали полную нашу победу в борьбе за ближний космос. «Скиф» мог долго летать на орбите, поражая своей лазерной пушкой чужаков. Его лучевое оружие не нужно было делать дальнобойным – хватило бы и двадцати—тридцати километров действия. Ведь американцам приходилось ломать голову над станциями, бьющими на тысячу километров по мчащимся с бешеной скоростью маленьким бронированным боеголовкам. Жертвами же «Скифа» рисовались легкоуязвимые орбитальные спутники, которые он сбивал бы на догоне, когда скорость цели относительно преследующего ее охотника – поистине черепашья. Да и для точности выстрела лазером не нужны были особые суперкомпьютеры. И флот «Скифов» гарантированно разносил в клочки всю низкоорбитальную группировку военных спутников США. Ослепляя и оглушая их военную машину. В отличие от наглухо забронированной русской боеголовки с намертво заданной матрицей полетного задания внутри, американский спутник – неисправимый, легкоранимый неженка с хрупким корпусом и торчащими антеннами. Удар лазерного луча если и не пережигал его пополам, то уж точно палил его схемы жгучей волной помех.

Поэтому США понадобилось бы делать свои платформы летающими броненосцами с многократно дублированными системами управления, наводки и связи. Запуская при этом на орбиту целые тучи контр-истребителей для прикрытия своих противоракетных батарей. Таких затрат не выдержали бы и три бюджета Соединенных Штатов. Но мы, побеждая вчистую, вдруг кинулись в вакханалию капитуляции перед побежденными.