Сломанные судьбы Эля Эн

Полина

– Полина, сегодня у нас запланировано два ЭКО. Будешь ассистировать мне с Жанной Васильевной.

– Хорошо, Виктор Павлович, – ответила врачу.

– Первое ЭКО назначено на десять утра, второе – на три. Будь готова и наблюдай за всем, что мы – Жанна Васильевна и я – станем делать.

– Конечно, – соглашаясь, кивнула.

– По окончании операций можешь быть свободна. У меня будет особый клиент. Это все! Можешь идти.

Вышла из кабинета заведующего отделением гинекологии и направилась в ординаторскую. Я учусь на акушера-гинеколога, а Виктор Павлович у нас ведет лекции. Он выделил меня из всего потока и забрал к себе на практику.

– О! Полинка! – услышала я. Обернулась.

На желтом диванчике сидела Кристина. Ей, как и мне, повезло оказаться в этой клинике.

– Привет, Крис!

– Ты как? Готова?

– Конечно, это не первое мое ЭКО. Мне кажется, я могу уже и сама его делать.

– Не спеши, у тебя все впереди. Ладно, у меня сейчас пациентка. Пойду.

– Удачи, Крис!

– И тебе, – махнула мне девушка рукой.

Выпила стакан воды, а потом принялась изучать свои записи. Время пролетело незаметно. Очень скоро – во всяком случае, мне так показалось – на пейджер, который всегда лежал в кармане моего медицинского халата, поступил сигнал о сборе сотрудников на летучку. Отложив все свои конспекты, пошла в конференц-зал.

– Итак, коллеги, – во главе стола сидел Виктор Павлович. – У нас сегодня три ЭКО. Во время первых двух нам ассистирует Полина Андреевна, – кивнул на меня. – А третье ЭКО мы будем делать вдвоем – только я и Жанна Васильевна. Первой пациентке двадцать девять лет. ЭКО проводили уже два раза, и все они оказались безуспешны. Надеемся, что наша клиника сумеет ей помочь. Второй пациентке тридцать четыре года. Там иная ситуация. Женщине запретили иметь детей из-за риска патологий.

Пока Виктор Павлович зачитывает истории пациенток, мы все внимательно слушаем.

– Ну что, коллеги… Всем удачи. Встречаемся через десять минут в операционной.

Две операции прошли успешно, мы подсадили эмбрионы двум женщинам.

– Молодец, Полиночка! Ты полностью оправдала мои ожидания. Хочу, чтобы после выпуска ты работала у меня.

– Спасибо, Виктор Павлович.

– Ах! – послышался возглас.

Мы оба оборачиваемся на звук. Жанна Васильевна держится за руку, а из ее ладони капает кровь.

– Жанна Васильевна! Как же так? – подходит к ней врач и рассматривает рану. == Порез глубокий, вам нужна перевязка. – Он качает головой. – Это плохо. Я думал, вы мне ассистировать будете. Так дело не пойдет.

– Виктор Павлович, может, я могу помочь? – спрашиваю.

– Боюсь, другого выхода нет. Остальные на родах. Ладно, идем.

*

Мы заходим в кабинет.

– Полина, этот клиент очень серьезный, – я киваю. – Яйцеклетка у нас одна. Больше шансов нет и не будет. Сейчас придет девушка, которой мы подсадим эмбрион.

– Суррогатная мать? – догадываюсь я.

– Да, все верно. Она сделала все анализы и полностью нам подходит. К тому же её выбрал будущий отец ребенка.

– Кто отец?

– Это конфиденциальная информация, – улыбается. – Могу лишь сказать, что они с супругой очень долго пытались зачать ребенка, но организм женщины не способен выносить малыша. К сожалению, женщина погибла, а у нас в банке есть ее замороженная яйцеклетка. На днях мы ее оплодотворили, и нам повезло. Осталось только перенести ее в матку суррогатной матери.

– Я вас поняла.

– Идем, Полиночка.

Вхожу в кабинет, где нас уже ждет молоденькая девушка. Она расположилась на гинекологическом кресле.

– Здравствуйте, Альбина!

– Здравствуйте, – отвечает девушка в маске.

– Как самочувствие? – интересуется врач.

– Все хорошо, я готова.

– Отлично. Можно приступать. Это моя ассистентка – Полина Андреевна, – я киваю девушке в знак приветствия.

У Виктора Павловича срабатывает пейджер.

– Полина, подготовь все, я сейчас приду, срочная консультация.

– Хорошо.

Виктор Павлович уходит, а я занимаюсь инструментами.

– Полина! – оборачиваюсь. Девушку начинает всю трясти.

– Вам плохо? – подхожу ближе.

– Нет… Полиночка, пожалуйста! Не делайте мне ЭКО!

Хлопаю глазами и не понимаю, что происходит. В эту минуту в кабинет заходит женщина в белом халате, маске и шапочке. Она смотрит на меня, потом – на Альбину.

– Успели? – спрашивает у нее.

– Нет! – отвечает девушка.

– Что происходит? Вы кто? – спрашиваю у женщины.

Я никогда ее раньше не видела. И отчетливо понимаю, что она не из персонала клиники.

– Девушка, хотите заработать? – задает мне вопрос вошедшая.

– Я сейчас охрану позову! – отвечаю.

– Не позовешь!

Она быстро подходит ко мне и толкает меня в грудь. Я еще успеваю сообразить, что за моей спиной – столик, на котором находится оплодотворенная яйцеклетка. В попытке удержаться на ногах я цепляюсь за стол и… смахиваю все, что на нем находится. Это «все» с грохотом падает и разбивается.

– Вы… вы… что вы наделали? – кричу.

– Это ты наделала! – склоняется ко мне незнакомая женщина. Некоторое время она смотрит на меня насмешливо. Потом выпрямляется:

– Альбина, как договаривались… – говорит лежащей в кресле девушке.

Та кивает и начинает плакать навзрыд. Женщина уходит, а я, до этого момента сидевшая на полу среди стекляшек, подскакиваю на ноги и мчусь за ней. Распахиваю дверь и врезаюсь в Виктора Павловича.

– Господи! Что происходит? – он хватает меня за плечи, потом за спину мою смотрит. – Полина?! Ты что натворила? – отодвигает меня в сторону и входит в кабинет. Альбина громко и, как мне кажется, слишком театрально рыдает.

– Она… Она специально это сделала! – тычет в меня пальцем и еще сильней начинает реветь.

– Дура! – кричит на меня Виктор Павлович. – Что ты натворила? Я труп!

– Выслушайте меня, пожалуйста! – прошу. – Тут незнакомая женщина была, она… меня толкнула, и я упала. Я не виновата! Спросите у нее, – указываю на Альбину.

– Лжет! Тут никого не было! – отвечает та.

Дверь в кабинет открывается с грохотом, и заходит мужчина – высокий, широкоплечий, в черной водолазке и синих джинсах. Поднимаю на него глаза и ужасаюсь. Он в ярости.

– Какого хуя тут происходит? – рычит низким голосом.

Я начинаю как будто уменьшаться от его дьявольской энергетики.

– Дамир Тигранович… – произносит Виктор Павлович, и я вижу ужас на его лице. Альбина рыдает еще громче.

– Заткнись! – рявкает мужчина на нашу пациентку. – Отвечай! – смотрит на врача.

– У нас произошло ЧП… По вине этой девушки, – говорит Виктор Павлович и кивает в мою сторону.

Мужчина переводит на меня взгляд. Его серо-голубые глаза холодны, а брови грозно сведены.

– Я… я… не виновата… – отвечаю вдруг осипшим голосом ему. Он опускает взгляд на осколки и, кажется, начинает звереть.

– Дамир Тигранович, боюсь… у нас больше нет шанса сделать вас отцом. Во всяком случае… – мямлит Виктор.

Я не даю ему договорить.

– Послушайте, – обращаюсь к мужчине. – Тут была какая-то женщина. Она меня толкнула, и я упала на столик, задев все его содержимое. Я правду говорю. Ваша девушка все сама видела. И она молила меня, чтобы мы ей ЭКО не делали. Правда! – говорю все на одном дыхании.

Он снова смотрит на осколки, и его кулаки сжимаются так, что белеют костяшки. Делает два шага ко мне, хватает за волосы и рывком притягивает к себе.

Мне очень больно. Кажется, в его руке вот-вот останется клок моих волос

– Ты пожалеешь, сука, что лишила меня единственного счастья в моей жизни! – опаляет меня своим дыханием.

Мои колени начинают дрожать.

– Дамир… – подает голос Альбина.

– Варежку захлопни! Ты больше мне не нужна! – отвечает ей, а смотрит на меня.

– Отпустите, мне больно! – пищу, а потом начинаю икать. – Ик!

– Ты пожалеешь о том, что натворила, дрянь! – дергает меня к выходу.

Я начинаю биться и плакать:

– Помогите!

Он выволакивает меня из кабинета и швыряет в руки двух громил.

– В багажник ее! – отдает приказ.

– Хорошенькая, – говорит один из них и трогает мою грудь.

– Нет! Отпустите!

Брыкаюсь из последних сил, пока не получаю по лицу. Во рту мгновенно появляется привкус крови. Меня тащат по коридору к запасному выходу, а потом и на улицу вытаскивают, на мерзлый снег. Мороз начинает покусывать мои ступни через белые носки. Больничные туфли слетели с моих ног, пока они меня тащили. И теперь я разута.

– Пожалуйста, отпустите! Я не виновата! Молю!

– Молить будешь Ворона, а у меня можешь пососать, – гогочет один из них. Они открывают багажник черной иномарки и запихивают меня туда.

– Отдыхай, крошка! Возможно, нам дадут с тобой поиграться и попробовать все твои дырочки.

Они хлопают крышкой багажника, и я остаюсь в темноте и в холоде.

Полина

Меня везут долго. Всю поездку я кричу и бью по багажнику в надежде, что хоть кто-то услышит мои мольбы.

Мне холодно… Так холодно, что зуб на зуб не попадает. Наконец, машина сбавляет ход и останавливается.

Ухватив рукой баллончик, который нашла на ощупь в багажнике, я готовлюсь к атаке.

Прислушиваюсь к мужским голосам. Кто-то несколько раз бьет по багажнику рукой. Я вздрагиваю.

– Готовься, красотуля!

Багажник открывается, я нажимаю кнопку на баллончике, направляя струю в лицо противника. Толкаю его ногой в живот, выскакиваю из машины и бросаюсь бежать.

– Сука! – орет мой преследователь.

Врезавшись во что-то твердое, я отлетаю и падаю на пятую точку. Смотрю снизу вверх. Надо мной в черном пальто и с сигаретой в губах стоит монстр. Дамир Тигранович.