– Послушайте, Всё, что Вы сейчас рассказали, ни о чём не говорит. Но… – папа посмотрел на нас. – Так, ребята, выйдете-ка за дверь на пару минут.

Мы вышли. Но нам так хотелось послушать их разговор, мы прижались ухом. Однако дверь была очень плотной, и ничего не было слышно. Только обрывки фраз. Говорил только папа.

– Я вынужден………семейную тайну……….остановитесь……всё, что я скажу………Они……………….самыми счастливыми. И я не буду………дома………контроль. Но обвинять их ни в чём не надо!

– Ты чего-нибудь понял? – спросила я у Кости.

– Неа. Но однозначно он за нас, – ответил он.

Мы отошли от двери и как раз вовремя. Папа вышел из кабинета.

– Можете зайти, наверное, вам ещё что-нибудь скажут.

И он пошёл по коридору к выходу. Мы зашли в кабинет и сели на диван. Недоученный психолог растеряно смотрела на нас.

– Пожалуй, мы сегодня больше ничего не будем обсуждать, – задумчиво сказала она после паузы.

Мы молча взяли рюкзаки и вышли из кабинета.

Вечером к нам в комнату зашли родители и сели к нам на кровати. Мама подсела к Косте, папа сел у меня в ногах.

– Ребят, я тут подумала… Школа в городе у бабушки с дедушкой лучше этой. Может, Елена туда поедет учиться в 10 и 11 классе? – спросила мама.

Я перестала дышать. Вот этот день настал…

– Нет! – твердо сказал Костя. – Или я уеду с ней. Или ещё лучше – мы поедем учиться в колледж какой-нибудь в Москве.

– Я поддерживаю детей, – сказал папа. – Зачем тебе над ними эксперимент такой проводить?

– Но ты не понимаешь…– она растерянно посмотрела на нас.

– Ну, давай, начинай! Я уже сегодня выслушал доводы от одной тупой курицы. Может, тебе удастся меня убедить?

– Нет… Пусть останется всё, как есть.

Я только сейчас втянула воздух в себя.

Долго не могла уснуть после этого разговора. Я всё лежала и не могла понять, какие чувства у меня преобладали: разочарование в маме, гордость за папу, страх потерять родного человека, обида от несправедливых обвинений. Или справедливых?

– Костя, ты спишь?

– Нет, – он сразу мне ответил. – Иди ко мне, родители уже спят, наверное.

Я залезла к нему под одеяло.

– Это было страшно, – сказала я, прижавшись к нему.

– Я же говорил, что всё будет хорошо.

– Да.

– И про колледж я говорил серьёзно. Может, правда в Москву уехать? – спросил он.

– Не знаю…

Он вздохнул и поцеловал меня в голову.

– А знаешь, отчего больше всего обидно? – я пыталась свои чувства осмыслить.

– От чего?

– От несправедливости…

– В смысле?

– Они невесть что о нас думают, а мы даже не целовались…

– А ты хотела бы?

– Не знаю…

Он опять вздохнул.

Через время я уснула. И опять до пяти утра.

На следующий день в школе на перемене к нам подошла Юлька и отвела Костю в сторону. Она ему что-то рассказывала, они поглядывали на меня. Костя хмурился. Я отвернулась и встретилась взглядом с Максом.

– Я вообще-то удивлён, как долго она держалась, – сказал он мне.

– Угу… Что мне делать?…

– Ничего. Что такого неприличного ты совершила?

– Ну, да… А ты тогда с ней в кинотеатре целовался? – спросила я.

– Нет. Тобой любовался, – он улыбнулся.

– А можно я привру немного? – я с мольбой на него посмотрела.

– Приври. Если что, я подтвержу.

– Спасибо тебе.

На оставшихся уроках Костя со мной не разговаривал. И мой вопрос, что хотела от него Юлька, проигнорировал. И, не попрощавшись со мной, ушёл на тренировку. Вечером его долго не было. Где-то задерживался. Наверное, специально, чтобы избежать со мной разговора. Я одна сделала уроки и легла спать.