– Ты видишь его, да? – она спросила шепотом, будто чего-то опасаясь. Я кивнул, также не желая отвечать вслух. Переведя взгляд на нашего друга, девушка опустилась на ближайший стул, потирая своей ладонью лоб.

– Ты помнишь что-нибудь? – голос Ярослава раздался за моей спиной, и я сразу же повернулся к нему в пол оборота.

Паника сжала горло своими ледяными пальцами. Ярослав, склонился надо мной, его лицо, было искажено тревогой.

– Клад, лес, старик… – слова, вырвавшиеся из моего рта, эхом отозвались в пустой голове. Обрывки, осколки памяти, словно разбитое зеркало, отражали лишь хаотичные образы: бушующий ветер, клонящиеся деревья, земля, уходящая из-под ног… А затем – темнота и поглотивший меня ураган.

Я ничего не помнил. Абсолютно ничего, кроме этого ужасного ощущения пустоты, зияющей дыры в моей собственной истории. Последнее, что я отчетливо осознавал, – это обычное начало дня, а затем… этот кошмар.

– Вы мне утром что-то в чай подмешали? – мой голос сорвался на крик. Слова вырвались наружу, словно пытались заполнить образовавшуюся в моей памяти пустоту. Я вскочил, громко хлопнув ладонью по столу. Деревянная поверхность провибрировала под ударом, отражая мою внутреннюю бурю.

Дарина, испуганно отшатнулась. Ее глаза были широко раскрыты от удивления и, возможно, страха. Ярослав мгновенно встал перед ней, словно защитная стена. Его поза говорила о готовности к защите, и отражению возможной агрессии. Я почувствовал себя чудовищем, неконтролируемым существом, готовым в любой момент наброситься на них с кулаками.

Разум отказывался принимать происходящее. Это был не сон! Внутри меня бурлила неуправляемая тревога. Что это было? Галлюцинации? Возможность вмешательства сверхъестественных сил промелькнула в голове, вызвав мурашки на коже.

– Остынь, Богдан! – Ярослав, с мягкой, но властной уверенностью, прижал меня обратно к стулу. Его ладонь, тёплая и сильная, ощущалась неожиданно успокаивающе на моей спине. – Мы тебе ничего не подсыпали, – он запнулся, борясь, казалось, не с желанием солгать, а с чем-то гораздо более сложным, чем простое враньё. Напряжение в воздухе стало настолько густым, что если бы я захотел, я мог почти его потрогать. Дарина, наконец, подняла на меня свой тяжёлый, пронизывающий, полный скрытой тревоги взгляд. Сейчас ее глаза казались тёмными, словно затянутыми туманом.

– Всё, что ты видел, не сон. Ровно как и то странное дерево в твоей спальне. – она бросила короткий, скептический взгляд на Ярослава, словно обвиняя его в неполной откровенности. В её молчании чувствовалась скрытая враждебность, направленная на парня, как будто он был источником всего произошедшего.

– Никакого клада не было, – продолжила Дарина, говоря тихо, почти шёпотом, – Никаких экскурсий в поисках древних артефактов тоже. Нам нужно было… отыскать и забрать из леса… берёзу.

Она опустила глаза, словно стыдясь этой нелепой, на первый взгляд, цели. Мои брови взлетели на лоб.

– Что? Простите?… Берёзу?! – переспросил я, не веря своим ушам. Все звучало настолько абсурдно, что я готов был посчитать это очередным фрагментом моего, как я думал, галлюцинаторного опыта.

Дарина медленно кивнула, словно боялась спугнуть какую-то хрупкую иллюзию. Она молча протянула руку к Ярославу, и тот, с нескрываемым почтением, передал ей потрепанную сумку. Ту самую, которую девушка отдала мне в лесу, прежде чем всё пошло наперекосяк. Я вскочил со стула. Мое сердце заколотилось в груди, как безумный барабан. Вид этой сумки вызывал у меня неконтролируемый ужас.

Искоса поглядывая в сторону девушки, я старался держаться от нее на расстоянии и практически не дышал. Дарина вымученно вздохнула и приоткрыв мешок, что-то прошептала прямо внутрь него, а затем, ловко запустила туда руку, вытаскивая какую-то потрепанную временем – книгу, переплет которой, давно рассыпался, а обложка выцвела и местами пожелтела от времени. Корешок еле держался, а сам переплет, судя по всему, когда-то был украшен вышивкой, от которой остались лишь разрозненные нитки.