Как ты сейчас это сделал, Марк?

А вот так.

Если есть архитектура пространства, то должна быть и архитектура времени. Где, как не в воображении архитектора, родился, например, католический храм с пилонами и вытянутыми кверху окнами и с длинной, длиною в жизнь, дорогой к алтарю? Земная вертикаль пространства, пересекающаяся с горизонталью человеческого времени, под определенным, специальным углом зрения превращается в устремленную вверх ось божественного времени, жестко противопоставленную поверхности Земли.

Если встать в ортогональ к поверхности и ощутить, как сквозь тебя движется и устремляется вверх основное время, ты получаешь весь набор инструментов для строительства – все возможные пространства и все возможные времена. Стой, создавая раскрытый на 45 градусов циркуль, крепко стой босыми ногами на земле – так ты можешь построить дугу, прочную, как китовый ус, а потом, сдвинувшись по оси на десять градусов от первоначального своего положения – еще одну дугу.

И так, двигаясь по часовой стрелке, ты способен построить купол, и это самое простое действие из всех возможных. Так ты научишься создавать вогнутое и выпуклое, закрытое и раскрытое, временное и условно бесконечное. Еще немного – и у тебя получится тоннель. А теперь ступай по этому тоннелю вперед и знай, что там, на другом его конце, тебя ждет твое море, но прежде, чем ты дойдешь до него, ты встретишь того, с кем можно разговаривать По Существу. Того, кто никогда не спросит у тебя о твоей не сложившейся личной жизни, а также о состоянии твоего банковского счета и твоей предстательной железы, потому что ему наплевать и на то, и на другое, и на третье. Он – дракон, и его волнуют совсем другие вещи, очень похожие на те, которые на самом деле волнуют тебя. Немного усилий в коммуникации, немного слегка укачивающей синхронизации смыслов и мыслеформ, логики и семантики, и вот ты уже не всегда доходишь до моря, потому что увлекся беседой, или вы доходите до моря вместе, обсуждая по дороге космос как лучшее место для строительства миров. Человек способен осваивать космос как архитектор времени и пространства, и ему для этого не нужны дополнительные ресурсы, протезы и костыли в виде фотонных звездолетов – вот о чем говорите вы по дороге к твоему теплому сине-белому морю.

А тут и в личной жизни наконец появилось приятное разнообразие – приехала провести мастер-класс в их университетской киношколе звезда украинского кино и театра Зоя Малазония, красавица и умница. Грузинский папа, светлоглазый русоволосый мегрел, и украинская мама, статная кареглазая шатенка из Мариуполя, – и вот получилась чудо-девочка, которая с детского сада начала сниматься в кино. Историю про маму и папу Марк Вегенин услышал в кофейне, куда повел гостью, которую ему поручили как человеку, который всегда готов показывать город гостям, друзьям друзей и совсем незнакомым людям, не жалея собственного времени, всегда подробно и с удовольствием. Зоя была высокой, тонкой и ослепительно-рыжей. Она была такой же рыжей, как Марта. В кафе, где они договорились встретиться, чтобы оттуда взять старт на экскурсию по Черновцам, она, как назло, пришла в длинном зеленом льняном платье, а рыжие волосы заплела в две косы каким-то удивительным плетением. Она смотрела на него своими слегка выпуклыми, как у Сьюзан Сарандон, медовыми глазами и красиво опускала светлые ресницы, когда задумывалась. Марк сразу вспомнил «Зеленые рукава» и подумал, что уж кого играть Зое, так это чистопородного ирландского эльфа.

В тот вечер прогулка закончилась у нее в номере, причем по ее инициативе. Вечер с бокалом чилийского белого с видом на костел увенчался недлинным прохладным сексом – она не любила, чтобы к ней прикасались, «когда уже все», ее это раздражало, но, впрочем, Марка как раз это устраивало вполне, поскольку не требовало от него дополнительных усилий. Все складывалось как нельзя лучше. Зоя полюбила сидеть у него дома на ковре, обложившись со всех сторон альбомами по искусству, она грызла соленый миндаль и бесконечно пила кофе.