..».
Статья датируется 26 июня 2014 года, и я уверенно выписываю имя Эми Милтон в блокнот.
Следующим подходящим под мои характеристики случаем стала смерть матери-одиночки из Пенсильвании.
«… Тело Мелиссы Фриск, пятидесятивосьмилетней женщины, было найдено возле мусорного бака в эту среду…. Родные до сих пор не могут понять, зачем ей понадобилось ехать в район Доменных печей Скрантона, но именно там, на территории стоянки, и было обнаружено ее тело с жуткими увечьями… Очевидных причин для такого жестокого убийства нет, а потому следствию предстоит выяснить, кто и почему не просто убил женщину, но и нанес ей сексуальные увечья…»
«7 июня 2017» – записываю я в свой блокнот, и это уже третья жертва, смерть которой схожа с двумя предыдущими.
Неужели это действительно серия?
Когда робкие рассветные лучи пробиваются в комнату, на листке бумаги у меня уже выписано пять имен: Эми Милтон, Нэнси Оуэн, Франческа Мессони, Мелисса Фриск и Бобби Джексон. И, несмотря на изнурительную бессонную ночь, осознание того, что где-то поблизости может находиться серийный убийца, готовый в любой момент снова нанести удар, придает мне сил и разжигает внутренний огонь. Впервые за последние пару недель меня интересует кто-то, не связанный с моим личным делом.
Может быть, это и есть та самая соломинка, которая поможет мне снова не упасть в пропасть отчаяния?
Глава 4
Несмотря на привычное возбуждение, которое я испытала в момент поиска возможных жертв серийного убийцы, уже через два дня я вновь сидела в кабинете для спиритических сеансов с красными от усталости и напряжения глазами, пытаясь разобраться, подходит ли под нужный мне профиль Хосе Эрнандеса, сутенер из Трибеки, на счету которого кражи, побои и, разумеется, все формы насилия над женщиной.
«…При задержании оказал сопротивление… набросился на офицера полиции… угрожал холодным оружием…» – читала я историю его ареста, когда кто-то настойчиво постучал в мою дверь.
Кабинет медиума Джены не работает уже больше двух недель, поэтому, вздрогнув, я тревожно вытянула шею в ожидании. Через секунду стук повторился, но прежде чем я успела среагировать, в коридоре послышался чей-то голос, и наконец мой непрошеный гость исчез в неизвестном мне направлении.
Это стало последней каплей к осознанию того, что мне нужно передохнуть. Отложив дело Эрнандеса в сторону, я заставила себя переключить внимание на историю Линды Саммерс. И когда на экране моего лаптопа появилась подборка статей о ее трагической смерти, я поймала себя на мысли: «Интересно, каким был последний день ее жизни: что она делала, что она видела, о чем думала?..»
И вот час спустя в поисках ответов на эти вопросы я еду в Краун-Хайтс, не самый благополучный район Бруклина, где расположилась небольшая частная художественная галерея «Вдохновение».
Когда я выхожу на станции «Парк Плейс», уже начинает смеркаться. Поезд резко стартует с места, и я чувствую вибрацию земли. Вокруг меня типичный спальный район – жилые четырехэтажные дома, в окна которых при желании можно заглянуть, путешествуя от остановки к остановке. Вот они, недостатки жизни вблизи наземных станций метро.
Делаю глубокий вдох, запрокидывая голову. Надо мной висят тяжелые грозовые тучи. По прогнозу дождь должен был начаться еще час назад, но сейчас я думаю о том, что было бы неплохо, если бы он еще немного задержался.
С этими мыслями я спускаюсь по лестнице и быстрым шагом начинаю свой путь к Франклин-авеню. Не думаю, чтобы мне доводилось бывать здесь прежде, а потому с интересом смотрю по сторонам, точно турист, который пытается вобрать в себя все прелести жизни в этих местах. С одной лишь разницей: меня больше интересует не архитектура и муралы, а то, кто здесь живет и как изменилась их жизнь после случившегося, видел ли или, может быть, слышал кто-то из них, как убивали Линду Саммерс?..