— Мы... э-э-э... кошку искали, — улыбается Пени. — А вы почему не на церемонии?

— Эрлар поинтересовался, что стряслось и куда все пропали. Я вышел вас найти.

— Лия у эра Мирия осталась, — охотно отвечает Пени, но Базир не спешит идти за императрицей и вроде даже не очень доволен таким ответом.

— Помочь? — предлагает.

— Пуся умница, не выдирается, — Пени продолжает гладить кошку.

— Вы можете быть свободны, эр Дейр, я проведу девушку, — сообщает Базир.

— Я пообещал эру Дарсалю проследить, — ответствует тот. Уже и на меня ссылаются, надо же.

Ноэлия с Мирием единодушно решают завершить беседу. Да и я, пожалуй, не стал бы дольше испытывать терпение императора.

— Куда это они уезжают? — бормочет Ноэлия за дверью. — Я думала, эр вообще дворца не покидает.

— Не покидает, — подтверждаю. — Наверное, лишь в редких случаях.

Подозрения, которые давно стали закрадываться по обрывкам долетающих сведений и разговоров, приобретают все более четкую форму. Где бы раздобыть информацию, чтобы Ноэлию не привлекать? Может, попробовать с Пени обговорить?

— Дарсаль, а почему омаа у всех разного цвета? Бывают еще какие-то?

— Омаа — отражение наших мыслей и нашей силы. Того, насколько мы умеем контролировать себя и свои эмоции. Страж не сможет стать Стражем, пока не очистит их.

Ноэлия порывается еще что-то спросить, надеюсь, не о синем цвете. Но останавливает себя.

Пени со своими сопровождающими тем временем водворяют кошку на место, под пристальным присмотром стоящего на дверях Гария. И все так же втроем отправляются обратно.

Я уже не прислушиваюсь, отвечаю на вопросы Ноэлии о метках — то, что могу рассказать, правда, эр Мирий объяснил почти всё возможное. До зала доходим первыми, и Ноэлия решает не дожидаться подругу, спешит погасить возможный гнев императора.

Впрочем, гневаться тому не приходится: похоже, он вовсю радуется обществу своей шри фаворитки.

Ноэлия

Решительно направляюсь к мужу, его свита почтительно расступается, так что императору не остается ничего, как изобразить улыбку. Едва ли он стал бы на людях выказывать пренебрежение к будущей матери наследника.

— Ну что там, любимая? — спрашивает.

Свёденное словно судорогой лицо шри Брон приносит хоть какое-то удовлетворение. Фаворитка быстро берет себя в руки, улыбаюсь:

— Всё в порядке. Представляешь, кошка по вентиляции до самого эра Мирия добралась, — начинаю ускоренный пересказ событий.

— И что эр Мирий? — смотрит пристально император. Только сейчас осознаю: одно слово Мирия, и подозрительный квазикотенок даже мяукнуть не успел бы. И, кажется, проникаюсь к лекарю еще большей симпатией.

Уверяю мужа, что все в порядке, даже пытаюсь за Ангу заступиться, хотя, признаться, солидарна с недовольством императора, как никогда. А под конец смелею настолько, что зову ненаглядного потанцевать. Хотя терпеть его прикосновения совсем не хочется, но хочется, чтобы всякие шри, включая Хельту с Шарассой, наконец, поняли: с простолюдинкой теперь придется считаться!

Император улыбается, словно ни о чем так не мечтал, как о танце со мной, лишь бросает мимолетный взгляд на вошедшую Пени в сопровождении Базира. Странно, вроде с Дейром уходила.

Пытаюсь сообразить, какую же игру ведет император? Желай он сделать Дейра моим Стражем, сделал бы сразу. А учитывая всё, что я успела узнать... Может быть, Дейра специально отстранили, чтобы взять Дарсаля? А теперь? Дарсаль не оправдал надежд императора? Или наоборот, оправдал? В любом случае, разве мало других Стражей, не прошедших их позорный «строй»?

— О чем думаешь? — прерывает Иллариандр.

— Куда вы с эром Мирием уезжаете? — рискую спросить.